После улаживания привычного конфликта с разоренными букмекерами
он рассчитывал продолжить эту ночь в ласковых объятиях сексуальных
красоток. Но если бы их задела шальная пуля, то улаживать дела с
полицией и искать новых девочек было бы жутко лень.
Терраса встретила людей прохладным ночным воздухом и тихим
журчанием воды.
Слева, окруженный прудом и зеленым газоном, возвышался каменный
фонтан. Справа протянулаась лаунж-зона, заставленная диванами.
Сверху до самого горизонта иссиня-черной бездной протянулось
ночное небо. Звезды спрятались в рассеянном городском свете, но их
заменяли бесчисленные огни, плывшие по автостраде и облепившие
фасады других небоскребов.
Перетянув длинные волосы резинкой, Виктор прошел на площадку в
центре террасы и скрестил руки на голой груди.
Стоя на вершине трехсотметрового небоскреба, он походил не
просто на чемпиона, а на властелина мира, на чьих плечах лежал сам
небосвод.
В его присутствии даже шейх чувствовал себя мелкой дворняжкой из
трущоб.
Отогнав недостойные принца мысли, Фарид взял слово:
— О тебе говорят, что ты никогда не отказываешься, — он
расплылся в лукавой улыбке, — потому предлагаю тебе вызов! Победишь
моего бойца — и я выпотрошу эту свинью…
— Вы, должно быть, шутите, достопочтенный принц, — побледнел
толстяк и попятился к выходу, который тут же перекрыла охрана
шейха.
— …а в качестве извинений…
Фарид ненадолго задумался. Но вскоре властно топнул ногой:
— Я подарю тебе мою башню!
Чемпион мира молчал, обдумывая предложение. Наконец он вздохнул
и развел руками:
— Заманчиво. Но мне нечем крыть.
Пришел черед араба расплываться в оскале:
— Твоей жизни будет достаточно.
В сторону Виктора выступил тот странный негр. Сверкнув
блестящими, будто хромированными, зубами, он вызывающе кивнул и
бросил что-то на своем утробном языке.
Напротив десятикратного чемпиона мира африканец стоял уверенно.
И Виктор списал бы эту уверенность на банальное невежество, если бы
парень от нетерпения не бил себя кулаками в грудь и не растирал
плечи. Он явно знал, против кого шел. И в его глазах вместо страха
горел огонь предвкушения.
Точно такой же зажегся в глазах чемпиона.
Инстинкты бойца говорили, что впервые за последние десять лет он
столкнулся с кем-то равным по силе.
Если не сильнее.
Его губы сами собой растянулись в кровожадной улыбке: