Количество строений на территории поражает воображение: гараж на четыре машины, будка охранника, основной трёхэтажный дом и дома поменьше...
— Мама дорогая… — бормочет Лиза, озвучивая мои орущие мысли.
Парень проводит нас через первый этаж “большого” дома, погруженный в полумрак и звуки далеких музыкальных битов, а потом вниз по лестнице на цокольный, от которого за версту несёт запахом кальяна.
Морщу нос, офигевая от количества народа. Я будто снова в “Кислоте”, такая тут движуха. Приглушённый свет, дым коромыслом, бильярдные столы, зона отдыха с диванами и диджейский пульт с диджеем, который бьётся в экстазе…
Вечеринка “без повода” в разгаре.
И часто у него так?
Диссонанс от всего происходящего убивает.
Боже… я вообще не понимаю, что делать со всей этой информацией...
Снимаю пуховик, прижимая его к груди и осматриваясь. К толпе мне не привыкать, а когда вижу рассекающего её хозяина, чувствую кульбит в животе.
Он снова в чёрной футболке и джинсах. В русых волосах бардак.
Я не знаю, зачем пришла. Не знаю, что вообще такое делаю. Просто делаю, и всё, а именно — забываю обо всём на свете.
Его глаза приклеились ко мне и не отпускают. Смотрю на него, не двигаясь. На широкие плечи и обтянутые джинсами бёдра. Его лицо серьёзное как никогда. И даже немного агрессивное. По голым плечам бегут мурашки. Я вдруг вспоминаю, как он пахнет… хочу уткнуться носом в его грудь, чтобы вытравить из себя сладкий кальянный дым. Я хочу прижаться к нему вся… хочу, хочу, хочу…
Ох…
Обойдя танцующую парочку, он оказывается рядом. Останавливается в миллиметре от меня, положа руку на моё плечо и отгородив от толпы собой. Поднимаю к нему лицо и говорю:
— Привет.
Макс хмурится, поглаживая пальцем мою кожу. Затылок покалывает. У него опять щетина, и я давлюсь слюной.
Забрав у меня разделяющий нас пуховик, он бросает его на диван за моей спиной. Глаза при этом с прищуром изучают платье, а вторая рука захватывает часть волос.
— Это чё? — с претензией спрашивает он, пропуская мои идеально выпрямленные волосы через пальцы.
От такой всесторонней атаки на рецепторы не сразу въезжаю.
— Волосы, — говорю, хмурясь в ответ.
— Не делай так больше, — заявляет он, отбрасывая их с моего плеча и накрывая ладонью второе голое плечо.
Открываю рот, обиженная. Даже несмотря на то что его глаза с голодом смотрят на мои губы, а руки подтягивают к себе вплотную.