Меж тем князю Владимиру становилось все хуже, и наконец теплым июньским вечером его душа покинула тело.
Едва Святополк узнал о кончине отца, как поспешил из Вышгорода в Киев. Гроб с телом Владимира еще стоял в Десятинной церкви, и горожане оплакивали покойного князя, а Святополк уже сел на отцовский престол и, желая привлечь на свою сторону киевлян, начал раздавать богатые подарки – цветные одежды, дорогие сосуды, заморские вина. Однако горожане не спешили признавать Святополка князем. Повсюду шептались, а иногда и громко говорили:
– Вот вернется из похода Борис, тогда посмотрим, кому сидеть на киевском столе.
Но дни шли за днями, а Борис все не возвращался, и не было никаких вестей ни о нем, ни о его войске.
Однажды ночью Предслава проснулась оттого, что нянька трясла ее за плечо:
– Проснись, княжна!
– Что случилось, няня? – спросила Предслава, протирая глаза.
– Прискакал человек на коне, хочет тебя видеть.
– Что за человек?
– Не знаю, но видно, что проделал он долгий путь и говорит, что дело его не терпит отлагательства.
Предслава наспех оделась и вышла в горницу. Там ее ждал юноша, едва державшийся на ногах от усталости, одежда его была изорвана и окровавлена. Лицо юноши показалось Предславе знакомым. Приглядевшись повнимательнее, она воскликнула:
– Ты – Моисей, брат Григория Угрина, любимого слуги моего сводного брата Бориса.
– Верно, княжна, – ответил юноша. – Прости, но я принес дурные вести.
Предслава приказала ему сесть, и Моисей поведал страшную историю.
…Известие о печенегах оказалось ложным. Убедившись, что на границе все спокойно, Борис двинулся в обратный путь. Когда подходил он со своим войском к реке Альте, из Киева прискакал гонец с вестью о том, что князь Владимир умер и Святополк объявил себя его наследником – великим князем Киевским. Борис, глубоко опечаленный смертью отца, стал его горько оплакивать, а о вокняжении Святополка сказал лишь одно:
– Знать, на то воля Божья, и надобно ей покориться!
Дружина возмутилась.
– Князь! – кричали воины. – Твой отец завещал престол тебе, об этом всем известно. Идем на Киев, прогоним оттуда Святополка, и ты станешь княжить, а мы тебе служить, как служили отцу твоему!
Но Борис ответил:
– Нет, друзья! Никогда не подниму я оружие на единокровного брата. Он старший, и всем нам надлежит почитать его, как отца.