* * *
Заходящее кроваво-красное солнце освещало горящие золотом эполеты и расшитые мундиры сопровождавших фельдмаршала офицеров. Сам же генерал отчётливо выделялся благодаря своей белой шапке, которую он постоянно носил. Уцелевшие в битве поляки, которые всё ещё стояли на опушке леса, заметили его, быстро направили свою самую большую пушку на блистающий отряд и дали несколько залпов. Я, лишившись чувств, упал с лошади – одно пушечное ядро пролетело слишком близко от моей головы, с левой от неё стороны.
От смертного сна я очнулся в госпитале, в Остроленке, весь опухший, в бинтах и в крови. Я совершенно ничего не слышал и ещё 4 недели не был способен ни к какой деятельности. Вскоре меня перевезли из того госпиталя в женский монастырь, лежавший недалеко от города Пультуск. Множество дев, молодых и старых, с великим усердием заботились там о раненных. За это несколько жандармов защищали обитель от назойливости военных. Безграничное участие всех юных и пожилых монахинь вызывал молодой, пригожий артиллерийский офицер, у которого были оторваны обе ноги. Не у одной из укрывшихся в этом святом месте добрых сестёр сердце билось сильнее обычного при перевязке или при оказании другой помощи раненым, хотя те и были русскими. Ведь и они были людьми, а сердце видит не национальность человека, но его самого.
Тем временем поляки потерпели совершенное поражение. Генерал Скржинецкий бросил остатки своей армии на произвол судьбы и поспешил в Варшаву. Его начальник штаба, генерал Патц был ранен, и только с большим трудом удалось ему добраться до Пультуска. В разгромленной армии царил всеобъемлющий хаос – у людей не было лошадей, чтобы везти оставшиеся пушки, и потому приходилось просить помощи у жителей деревень, лежащих вдалеке от мест сражений. Только на третий день крестьянские телеги увезли с поля сражения ружья и пушечные ядра поляков.
А мы? Те же три дня мы простояли неподвижно, несмотря на то, что граф Витт привёл с собой свежий кавалерийский корпус. Свершено непостижимая небрежность или нерешительность графа Дибича! Как можно было не осознавать огромного значения произошедшей битвы?! Должно быть, у него были на то свои веские основания, понятные лишь фельдмаршалу, причины, которые, возможно, предопределили вскоре и его внезапную смерть. С учётом всех доводов за и против, трудно сказать, был ли Дибич отравлен, или он скончался от холеры. Ведь ничего до сих пор не доказано. К сожалению, русская армия потеряла с этим человеком отважного полководца, чей поход через Балканы навсегда останется событием мирового значения.