Они сидели в кабинете и предавались
возлиянию, по древней как мир мужской традиции обмывая вступление
Иванова на новую должность. И хоть это было не повышение, а по
сути, наоборот, традиции нарушать было не принято.
Несколько раз отрывисто бамкнуло – ходики на
стене показали восемь вечера. Васька поднял рюмку и, расплёскивая
содержимое на застеленный газетой стол, где лежали остатки
порезанного крупными кусками хлеба, пару кусочков докторской
колбасы и половинка большого желтоватого огурца, заплетающимся
голосом сказал:
–
Нормальная же баба. Чуть с придурью, конечно. Но где ты сейчас баб
без придури видел?
–
Да, все они – сучки, – с готовностью поддержал коллегу Эдичка. –
Лишь бы из нас, мужиков жилы тянуть и нервы трепать.
–
Д-д-давай за баб бахнем? – икнул Егоров.
–
А давай! Только за всех баб, кроме Горшковой!
В
Малинки мы выехали поздно. Сперва очень долго собирались: домовитая
Римма Марковна, несомненно, хотела взять с собой всего и побольше,
включая вафельницу, мясорубку и массивный финдибобер для лепки
пельменей (запамятовала, как он правильно называется). Затем, когда
мы уже уселись в машину, она вспомнила, что забыла светкин учебник
по английскому (та занималась дополнительно). Пришлось возвращаться
и искать (хитрая Светка запрятала его на шкафу, надеялась, что все
забудут).
Потом оказалось, что не взяли крышки для
закатки варенья.
Затем вспомнили о том, что на даче в прошлый
раз закончилась соль. То есть соль-то была, но вот крупная –
закончилась, а Римма Марковна наотрез отказывалась солить капусту
любой другой солью. Соответственно бежать в магазин выпало мне (кто
бы сомневался), хорошо, что он совсем рядом, в соседнем
дворе.
Апогеем всего стало известие о том, что ключ
от дачного дома остался в городской квартире. Римма Марковна
схватилась за сердце и вознамерилась умереть прямо на месте.
Пришлось возвращаться с полпути (отъехали от города уже километров
на шесть).
В
результате в залитые солнцем Малинки добрались почти к обеду, когда
полуденный зной настолько затопил всё вокруг, что воздух аж звенел.
Римма Марковна была сердита, аки сыч:
–
Полдня потеряли! – шипела она непонятно на кого.
Я
старалась не реагировать, а Светке было всё равно.
Хотя такую её реакцию понять было трудно: ну
приехали чуть попозже, ну и что с того? По грибы, значит, завтра с
утра сходим, а сегодня как раз с капустой и яблоками разберемся. Но
нет, Римма Марковна раздражалась и ворчала что-то себе под нос.
Слов разобрать было невозможно, да я особо и не
пыталась.