Кстати, о не совсем людях… Там же, в подземной храмовой темнице, отдельно и в стороне от моих сестер, мы обнаружили такое… точнее, таких существ, что даже Змей начал чесать у себя в затылке, что обычно для него является крайней степенью удивления. Представьте себе женщину, очень высокую женщину, выше богини Анны, выше Елизаветы Дмитриевны, выше Темной Звезды, выше даже большинства знакомых мне мужчин. Впридачу к тому у этой женщины мускулистая и грациозная фигура, пышные торчащие вперед груди, выпуклые полушария ягодиц над длинными стройными ногами, ярко-алая кожа, как будто ее только что обварили кипятком, длинный хвост с кисточкой на конце и небольшие рожки (вроде тех, что бывают у молодых коров), кокетливо выступающие из прически. К этой женщине странного вида прилагались три ее уменьшенные копии – похоже, дочери. Одна девочка – не такая крупная и мускулистая, как мать, была по виду примерно моей ровесницей. Еще одна стояла на пороге между детством и началом женского созревания. Третьей, самой младшей, по-нашему, на вид могло быть от пяти семи лет. Все четверо были без одежды, и у каждой на шее имелось по ошейнику из серого металла с надписью на неизвестном языке.
Ни по-нашему, ни на каком-либо понятном языке эти четверо не разговаривали, и поэтому расспросить их, кто они такие и откуда, не представлялось возможным. Единственное, чего удалось добиться – так это того, что эта женщина начала тыкать себя в грудь, произнося слово что-то вроде «демм». Непонятно было, это ее имя или так называются подобные ей люди. Ясно было только то, что, как сказал Змей, этих четверых хвостатых-рогатых породил какой-то очень отдаленный мир, где местное население не похоже на нас. Правда, при этом он добавил еще очень много непонятных слов, но я язык людей Серегина знаю еще очень плохо, и, как говорит девочка Ася-Матильда, разговариваю «как таджик на рынке», правда, каждый день у меня случаются улучшения, а так как я очень умная, то скоро научусь говорить так хорошо, что никто и не поймет, что я не соплеменница Серегина.
Потом Змей связался с Серегиным и начал с ним о чем-то разговаривать, а я терпеливо ждала, разглядывая этих краснокожих, а они в это время смотрели на меня и на Змея, и на его людей – наверное потому, что все мы были одеты очень непохоже на то, как одеваются люди в этом мире, а мир рогатых-хвостатых, наверное, такой дикий, что если там что и носят, так это только набедренные повязки. Вот я какая – еще совсем недавно (меньше дней, чем пальцев на обеих руках) думала, что мир существует только один, и именно в нем я и живу, а теперь пытаюсь представить себе то, как живут где-то рогатые-хвостатые люди – как друг друга любят, что едят на обед и какую одежду носят, когда жарко, и какую, когда идет дождь… Серегин и богиня Анна говорят, что это воображение – и когда оно есть, это лучше, чем когда его нет. А тут все наоборот. Если у тебя есть это воображение, то ты беспочвенный фантазер, а если нет, то надежный товарищ, на которого можно положиться.