– Непременно обещаю, Агнесса. Одного раза в жизни довольно. Притом, не стоит труда отыскивать битвы так далеко, они найдутся и в моем королевстве.
В эту минуту рыцари, объехав ристалище, заняли свои места, трубы затрубили, барьеры отворились, и турнир начался.
Борьба была блистательна, и победа оспаривалась с ожесточением. Но с первого раза успех остался за Ги де Куси и за Тибо д’Овернем, со второго результат был тот же, хотя присутствующие дамы выразили досаду, так как оба рыцаря не носили цветов ни одной из них.
Начиналась третья схватка, когда, к великому удивлению сражающихся и самого короля, герольды вдруг закричали:
– Остановитесь! Остановитесь!
В ту же минуту барьеры отворились, и кардинал-священник церкви Святой Марии, легат с тяжелым серебряным крестом в руках, вошел на ристалище в сопровождении многочисленной свиты. Яркая краска покрыла лоб короля, брови его нахмурились. Он предвидел все, кроме этой дерзости. Кардинал бесстрастно приблизился к королевской трибуне и, остановившись перед Филиппом Августом, сказал ему:
– Король французский, я кардинал-священник церкви Святой Марии, недостойный служитель Иисуса Христа, получил приказание от нашего святого отца Иннокентия III.
– Кардинал! – вскричал король, вставая и побелев от гнева. – Никто во Франции не имеет права говорить с королем без его позволения. Не принуждайте меня напоминать вам об этом во второй раз. Если вы принесли поручение от папы, мы примем его в нашем дворце и выслушаем вас в час, назначенный нами, а не выбранный вами!
– Король французский, – отвечал легат, – я получил от его святейшества приказание обратиться к вам с публичным увещанием, в каком месте ни встретил бы вас, и я должен исполнить возложенное на меня поручение. Король французский, его святейшество узнал с горестью, что, отказавшись послушаться советов и увещаний церкви, вы презрели ее приказаниями, забыв наследственную набожность вашего рода; он узнал кроме этого, что вы отказываетесь называть супругой Ингебургу Датскую…
– Этот человек заставит меня лишиться рассудка! Вынудит забыть уважение к самому себе! – вскричал король, сжимая скипетр так, будто хотел бросить его в голову смелого прелата, который оскорблял его перед его народом. – Неужели никто не заставит его замолчать?
Повинуясь этому непрямому приказанию, несколько герольдов подошли и встали между легатом и королем. Но кардинал оттолкнул их и смело продолжал свою речь.