32 общества не должны быть приравнены к 16-ти, хотя и возрождаются в обратном порядке в двух последних фазах; но при своем возрождении они подвергаются значительным изменениям; так, например, Цивилизация, возрожденная на закате мира, будет также безмятежна, как неистова она в наши дни, когда роду человеческому свойственен горячий пыл юности. Поздняя Цивилизация будет смягчена воспоминанием об утраченном счастье и мучительным сознанием невозможности восстановления прогрессивных серий; их механизм будет нарушен, расстроен и раздроблен 18-м и последним актом творения, столь же злосчастным, как и наблюдаемый ныне.
Первая фаза, или детство, – единственная фаза, продолжительность которой не установлена точно, а развитие не строго регулярно; этой фазе следовало бы продолжаться всего пять тысячелетий; но Бог, наделив нас свободой воли, не может помешать вступлению некоторых планет на ложный путь по вине неточных наук и предрассудков внушаемых ими наперекор природе и законам тяготения. Эти миры, покрывшись корой философии, могут долго упорствовать в своем ослеплении и считать себя искусными в деле общественного строительства, тогда как на самом деле они умеют порождать лишь революции, нищету, мошенничество и хищничество. Пока они упорствуют в своей гордости, пока разум не восстает против лжеученых, неудивительно, что разлад укореняется. Что может быть ужаснее хаоса, который царит у нас на земном шаре! Половина его заполонена хищными зверями или дикарями, что одно и то же; что касается другой половины, возделываемой, то три четверти ее захвачены головорезами или варварами, которые порабощают земледельцев и женщин и действуют во всем наперекор разуму. Итак, лишь одна восьмая часть земного шара остается на долю плутов, или цивилизованных, которые восхваляют свое совершенство, колоссально умножая нищету и разврат. На какой другой планете можно найти беспорядок более отвратительный? Поскольку нации приемлют эту философию, породившую такой политический хаос, можно ли удивляться тому, что род человеческий в своем социальном развитии отстал на несколько тысячелетий; что он целые семь тысяч лет пребывает в детстве, которому следовало бы продолжаться лишь каких-нибудь пять тысячелетий, и что он добрался лишь до пятого из семи периодов социального детства, не достигнув даже шестого, где он обрел бы уже тень благосостояния.