– А чего орала-то? – поинтересовалась Ольга.
– О! У нее, представляешь, сапог приличных нет, а я, нахалка такая, за границу отдыхать намылилась! Тут я возьми да и спроси, зачем ей приличные сапоги? За каким бесом они ей сдались, когда ей надо опять с коляской во дворе грязь месить? Это можно и в дутиках на резиновом ходу прекрасно делать. Вон у нас в близлежащем гипермаркете этих говнодавов по восемьсот рублей – пруд пруди! В ассортименте. Представляешь, сколько их можно купить на материнский капитал?!
– А она чего?
– Еще громче заорала, да еще матом. На мать-то, на родную.
– А Гришка твой чего? Дал ей по жопе?
– Ха! Как же! Они-с обижены на нас оказались! Мы ж без них за границу веселиться отправились. Оставили наш бесценный чемодан без ручки на его диване.
– Вероника Сергеевна! Хватит про плохое. Пойдемте уже танцевать. – Сергунька присел перед Вероникой в каком-то немыслимом книксене. Вероника захохотала по-девчонски, и оба унеслись с криком: – С Новым годом, с Новым счастьем!
Элина проводила парочку взглядом, потом придвинулась к экрану поближе.
– Ну, рассказывай! – строго сказала она, поглядев на Ольгу этаким шефом Гестапо Мюллером в исполнении великого артиста Леонида Броневого.
– А чего рассказывать? Вот… – Ольга плавно обвела рукой стол.
– Я вижу, что «вот»! Банк ограбила? Или «блудный сын» явился? – Элина зашарила глазами по сторонам, явно высматривая Олега по углам Ольгиной квартиры.
– Ой! – Ольга махнула ручкой. – Как ты догадалась? Приперся в салон. Шампанское вот приволок, цветы, малину. – Ольга сунула в рот большую ягоду.
– Надеюсь, ты его шваброй прибила, а потом продукты отняла у хладного трупа.
– Мысль о швабре была, не скрою, но потом я подумала, а как бы себя повела на моем месте Элина?
– Элина на твоем месте ни за что бы не оказалась! – Элина возмущенно фыркнула.
– Это да! – согласилась Ольга. – Но я взяла всё, что он принес, поблагодарила очень вежливо, тоже поздравила его с праздником и выпроводила! – Она засмеялась и захлопала в ладоши.
– Ага! – скептически улыбнулась Элина. – А он такой пошел солнцем палимый и не стал поджидать тебя у выхода.
«Надо же! Как только догадалась? – подумала Ольга. – И правда, самая умная».
– Не совсем! – продолжила она свой рассказ, чрезвычайно гордая собой. – Он, конечно, потом, как ты и говоришь, предпринял попытку на меня воздействовать своим неотразимым обаянием, но его прогнал Николай.