Что вас связывало? Вы оба не отдавали себя друг другу и не получали ничего обратно, а лишь равнодушно, как вещи, предоставляли друг другу свободу, наслаждаясь в непосредственном самосознании простого «я». В этом тавтологическом движении рассудок, как оказывается, упорно держится за покоящееся единство своего предмета, и этим предметом оказалось другое «я», то, что собирается сказать что-нибудь отличительное от уже сказанного, оно, скорее, ничего не высказывает, а лишь повторяет то же самое – «то, что одинаковое становится неодинаковым, а неодинаковое – одинаковым». Вот и запутались мозги, полетели к чертям собачьим все доводы, догмы, рассуждения, предрассудки, ты влюбилась в мужика, для которого любая девка дороже твоих чувств. Какая глупость на старости лет.
Однажды, в табачном дыме, с затуманенным под действием красного вина воображением, ты сидишь, поджав под себя ноги, на кухонном диванчике в его двухкомнатной квартире. Твоё обнажённое тело завёрнуто в мягкую клетчатую рубашку. Он – напротив, абсолютно голый. Курит, смотрит в никуда, думает и молчит. Ты смотришь на него, наблюдаешь, твой разум жадно ищет хоть какой-нибудь чувственно-наличный модус, ту искру, инстинктивно раздувающую огонь, превращающую сущности в часть единого органического формообразования. Но, всегда есть грёбаное «но», он в качестве своей собственной величины, со своего пьедестала выдуманной морали, остался абсолютно равнодушен к твоим горящим глазам. Странная штука любовь: то, что было чёрным, стало белым, то, что острым – кубическим, всё дело в сознании и магии обоняния. Мужчина, которого выбрала ты, не способен любить.
Его дружба со свингерами, нудистские пляжи, секс-друзья, мужчины, женщины, фильмы, разговоры, музыка, клубы, наркотики, всё пропитано сиропом секса.
Надо валить! Встаёшь, идёшь в комнату, собираешь разбросанные вещи, одеваешься, набираешь номер, вызываешь такси. Он в недоумении наблюдает за твоими действиями, но всё же решается задать вопрос:
– Я тебя обидел? – спокойным тоном, выпуская дым изо рта.
– Нет.
– Но ты уходишь? Ещё только четыре.
– Мне пора, – крутишь волосы в хвост.
– Насть, – прижимает тебя к себе. Обнимает и хочет поцеловать; ты отворачиваешь лицо, продолжая собираться, – так что случилось-то?!
– Рано вставать. Я к себе, – обуваясь, шепчешь ты.