Пока лифт опускался, с Хмельком пару раз успели поздороваться, пригласили вечерком зарубиться в карты или просто заглянуть после работы на стаканчик красного. На минус двадцать шестом в лифт на ходу запрыгнул какой-то ретивый гном, кажется, его звали Агдар или Агдор. Он улыбнулся Хмельку, они обнялись, затем перекинулись парой фраз на кабутвурде и, наконец, кинув на прощанье «ab-schad», гном выскочил на минус тридцать первом. Вскоре лифт остановился. Минус тридцать третий. Проклятый штрек. Добро пожаловать! Гэрри и Хмелёк вышли из лифта. Ког зажёг лампу и, щурясь в слабом свете, сверился со списком.
– Не густо вам сегодня пожаловали, ребята. Ну, как говорится, на пустой желудок и солома – овощ.
Хихикнув себе под нос, Ког потянулся к складу ящиков, которые стояли в углу лифта.
– Итак: четыре пайка, галлон воды, две порции масла, лампы… – бубнил Ког, глядя в список и выдавая снаряжение, – пучок сухой травы. Эй, Трутень, держи трут, ха-ха!
Гэрри в ответ вяло улыбнулся:
– Во сколько вернёшься?
– Там видно будет. К ночи, не раньше.
– Мы как всегда, без проверок?
Ког не ответил, лишь ободряюще улыбаясь, стукнул по тросу.
– Да пребудут с вами боги, ребятки! Последний день, вы уж продержитесь.
Загудел механизм, и лифт уехал. Гэрри сразу же зажёг лампу и вдохнул запах дешёвых химикатов.
– Ааа… ааа… Ааапчхиии!
Удалое эхо, изображающее чахоточную армию, загуляло по штреку.
Когда могильная тишина восстановилась, Гэрри перестал проклинать свой нос и открыл глаза. В свете лампы ему предстало скучающее лицо Хмелька.
– Ты закончил? Тогда пошли.
Последний год здесь работали по двое, во избежание массовых потерь. Гэрри скривился, как от зубной боли, когда Хмелёк по привычке стал насвистывать какой-то гномий марш. Он всегда так делал, а Гэрри всегда кривился. Но попробуй объяснить гному, что он не прав.
Бледный желтоватый свет лампы разгонял тени по неровным стенам тоннеля, но чернота впереди всегда оставалась непроницаемой. Дышалось достаточно легко, но сырость и холод камня чувствовались в каждом глотке воздуха. Вдоль стен иногда попадались черные провалы: комнаты отдыха, бывшие склады, иссякшие жилы. Вскоре, каменный пол под ногами накренился вниз. Свет лампы вырвал из тьмы лебёдку, а за ней – рельсы и пустую тачку. Настало время длинного спуска. Воздух вокруг похолодел, а тьма сгустилась и стала плотнее. Гэрри изрядно подмёрз. Смахнув с виска капельку холодного пота, он постарался взять себя в руки.