Барону Вайнгартену предоставили один из домиков, в котором можно было существовать в нормальных земных условиях, без биомаски и без назойливых соседей.
В спокойном уединении к барону приходили самые удивительные мысли, которые он аккуратно записывал, создавая «почву» для очередной научно-популярной статьи. И только что построенная «хижина» могла оказаться идеальным уголком, где и работалось, и отдыхалось весьма продуктивно, в отличие от галдящих «бараков», среди коллег, уничтожающих в свободное от работы время запасы спиртных напитков.
Однажды, после скучнейшего занятия – сканирования прибрежной зоны, голодный и уставший, барон вошёл в ещё необжитое жилище, оборудованное специально для него, командира колониального корпуса. Взглянув на пищевой синтезатор, готовый принять заказ на ужин, с трудом снял рабочий комбинезон и рухнул на заранее приготовленный надувной матрац. Усталость поборола желание подкрепиться питательным бульоном. И барон уснул…
И приснился ему необычный сон (многократно задокументированный инспекторами комиссии по контактам, психологами, психиатрами и другими сотрудниками корпуса).
…Бескрайняя равнина, покрытая синей травой. Могучие многоствольные деревья-кусты. Чистое голубое небо. И сам барон Вайнгартен, лежащий на земле…
Подобные пейзажи барону приходилось видеть наяву, на материках и островных территориях планеты. На «синие» лесостепи исследователи особого внимания пока не обращали. Всему своё время. Но этот сон показал учёному странную картину. Кусты, возвышавшиеся под голубым небом на десятки метров, были усеяны огромными гроздьями красных «бананов». А почва под кустами и всё обозримое пространство лесостепи кишело огромными гусеницами. Эти «твари» ползали всюду, в неописуемо огромном количестве. Они шустро внедрялись в рыхлую почву и выныривали из земляных нор, шевеля блестящими хитиновыми наростами, над серыми головками.
…Гусеницы, заметившие лежащего на земле барона, норовили пробраться к нему в рот, и при этом больно царапались неисчислимыми ножками. А он безуспешно пробовал отвернуться, но неведомая сила позволяла противным существам достигнуть цели. Барон отдувался, отворачивался и даже пробовал укусить настырных «червяков».
…Вкус попавшего в рот кусочка гусеницы напомнил Максиму индейку, приготовленную мамой, перед отлётом экспедиции к Альфе Эридана.