Решением исполкома признали работу Осколкова неудовлетворительной. И предупредили на будущее.
8 мая. 3 мая началась очередная компания по займу. План подписки по колхозникам 50 тыс. руб., т.е. на 21 тысячу больше прошлогоднего. Трудно было поверить в реальность этого плана. Но действительность показала, что мой взгляд на план был скептический. Придется признать, что я не дооценил силу агитаторов. Да, работу уполномоченных по подписке. Это ударение я делаю, потому, что если бы подписка шла только на сознательность, патриотизм нашего населения, то сумма подписки выше 25 тыс. не поднялась бы.
Агитация была суровая. В ночь на 3 мая на совещании уполномоченных обязали, именно обязали бригадиров (они же уполномоченные) самим подписаться не менее 500 рублей каждому. И я видел, как душевно переживали они, ставя свои фамилии в подписном листе. А о рядовых и говорить нечего. Многие колхозницы плакали под силой этой агитации. Вот, представьте, что я, например, не захотел бы подписаться. В первую очередь на меня бы обрушились все, стали бы доказывать государственное значение займа… Допустим, я остался при своем мнении. Ни в какую! Сразу бы меня не «выгнали», но были бы приняты открытые меры, чтобы «выгнать». Началась бы травля и в конце концов мне пришлось бы покинуть свой пост. И концов искать было бы негде. Так и с любым. Не подпишешь – заклюют. Вот в чем сила агитации.
По рабочим и служащим задано провести подписку на 5-недельный заработок. По моей экономике это не под силу. Я решил дать месячный оклад. Подписал 425 руб. И как ожидал – наделал много шуму. Г. из кожи лез. И Неткачев не находил места. Но я не испугался угроз. Остался при своем решении. Впрочем, никто другой упрекать не стал. Ибо всем ясно, что мои 425 равняются трем средним колхозникам. Если подсчитать их доходы, то они будут в 5 раз выше моего оклада. Тем не менее гнев на себя я навлек. С Неткачевым имел уже стычки. «Я вот сегодня вам дам» – прикрикнул он на меня.
11 августа1951г. …Насколько много говорят и пишут в газетах об этой работе партийные и советские работники, настолько мало обращают внимания на это местные власти. Только на словах в кабинетах, на заседаниях, совещаниях слышны горячие речи критики (интересно, что все критикуют друг друга). Еще много людей колеблется, живет неуверенно. Создают смехотворные мнения о коммунизме. Говорят, что при коммунизме будут всех кормить в столовой, хочешь-не хочешь – ешь, что дают… Подводят к тому, что колхозники сами сдадут свое домашнее хозяйство в колхоз и тогда «откроют» коммунизм. Скоро колхозы переведут в совхозы, все будут работать по 8 часов и за зарплату. А трудодней не будет! Хлеб будут продавать в ларьке. Даже открывают дискуссию по этому поводу и спорят до хрипоты, чуть не до драки. И жизнь, мол, в колхозе наладиться тогда, когда не будет правления. Так и сочиняют всякие небылицы, а в теорию научного коммунизма не верят.