Впрочем, прежде чем рассказать, как это у меня получилось, давайте ещё отвлечёмся на один эпизод. Их не так уж и много было – этих фактов моего полового воспитания. По пальцам можно перечесть. Так вот….
У соседа нашего латыша дяди Саши Вильтриса родня нашлась, и ему разрешили вернуться на историческую родину. Он уехал, жена его гражданская Аграфёна Яковлевна осталась. Скучно ей одной жилось: дети выросли, из гнезда родительского выпорхнули – стала она жиличек принимать. В основном молоденьких медичек. С одной я вечера три просидел на лавке под клёном до рассвета – она была старше, и ей хотелось замуж. Потом появилась Валя – вцепилась в меня намертво. Я только вечер с ней посидел, а потом отбиться не мог – характер не позволял: не могу слабый пол обижать.
– Не любишь ты меня совсем, – она со вздохом заявляет. – А захотела б, собачкой бегал.
– Это как, приворотом что ль?
Кивает.
Меня любопытство разбирает. Ну, ни капельки девушка не нравится – как же можно заставить полюбить?
– Ну, приворожи, приворожи, – прошу.
– Ладно. Только не жалей потом.
Как-то вечером подходит – а ходила она смело, и никто её не трогал, считая моей – предлагает:
– Поцелуй меня.
Мы и раньше целовались – так что для меня это не подарок. Целую, чувствую – языком толкает мне в рот какую-то ерунду. На семечку похоже. Я выплюнул.
– Испугался?
– Чего? Это приворот что ль был? А как он выглядит?
– Семечка такая. Струсил, значит.
Спички у ребят взял, весь коробок спалил, но бесполезно: под ногами столько шелухи – пойди, найди, где тут приворотная.
Как-то поддали крепко, и побрёл я домой, огруженный алкоголем, как купеческое судно товаром. Вдруг Валя – откуда нарисовалась? – шмыг под руку:
– Давай доведу.
Забралась за мной на чердак, в постель мою резиновую шмыгнула:
– Полежу с тобой.
Так и уснули в обнимку. Ночью я встал по нужде, и возвращаться на чердак не захотел – домой досыпать удрал.
Ребята видели, как она за мной на чердак поднималась, накинулись с расспросами:
– Ну, что, чпокнул? Целка была?
Я рукой махнул – что толку объяснять.
Потом Сашка Астахов пристал:
– Ты всё равно её не трогаешь – уступи мне.
Мне жалко Валю – какая-то она беззащитная была в своём стремлении покорить моё сердце. Я сказал:
– Пожалуйста, дружите. Только, Саня, учти – если она пожалуется на твою грубость, я набью тебе морду.