– Ты даже не подозреваешь, насколько ты близка к правде в своих предположениях, Софи!.. – с горечью ответил Даниэль.
София снова посерьезнела и стала с нескрываемым беспокойством ощупывать и осматривать супруга:
– Они, надеюсь, не полезли в драку? Не поранили тебя?
– Куда им со мной тягаться! Я их голыми руками придушил бы. Кровь, увы, пролилась, но…
Глаза Софии округлились от волнения, она сжала губы и съежилась, как в ожидании удара.
– …к счастью, не моя, – закончил со вздохом Даниэль.
Из груди Софии вырвался стон облегчения.
– Даниэль, не томи! Мои нервы уже и так на пределе.
Даниэль, притянул к себе жену и прижал ее голову к сердцу.
– Если хочешь, можно забыть эту дурацкую историю.
– Нет уж, рассказывай до конца, а то не смогу уснуть всю ночь.
– Ну ладно, слушай сию печальную повесть дальше. Я забрался на заднее сиденье нашего джипа, залез в спальник, как в кокон, под голову положил рюкзак с камерой и тут же заснул. Спал я чутко, но до самого утра никаких посторонних звуков до моего слуха не доносилось. Еще затемно скрипнула дверь в доме. Я приподнялся и выглянул наружу.
– И кто же там бродил? – с замиранием сердца спросила София.
– Окна джипа за ночь подернулись инеем, и я смог разглядеть только силуэт. Он крадучись двигался мимо машины и, на миг задержавшись прямо возле задней двери, скрылся в тумане. Я готов был поспорить, что это был тот самый молодой пастух с кривым носом.
– По запаху определил?
Даниэль усмехнулся и кивнул.
– Наутро он яростно отрицал свои ночные бдения, хотя я точно знал, что это он ошивался возле машины. А в тот момент я снова лег и, пригревшись, проспал до тех пор, пока наш водитель не сел за руль и не стал прогревать двигатель. Я выбрался из машины, умылся ледяной водой из бочки и сразу взбодрился. За домом были какие-то кусты, и я пошел туда, чтобы отлить, и тогда заметил поодаль двух привязанных к разломанной телеге собак. Они с отрешенным видом лежали, поджав под себя лапы и косились на меня. Кадр был интересный, и я решил сбегать к машине за камерой и заснять их. Я установил штатив, настроил камеру и включил запись. Вдруг в видоискателе я увидел фигуру кривоносого пастуха. Он заслонил собой собак, я поднял голову от объектива и тогда заметил, что у этого мерзавца в руках двустволка.
София вскинула руку к лицу и зажала себе рот ладонью, тихо всхлипнув. А Даниэль, словно стараясь побыстрее извергнуть из себя отравлявшие душу воспоминания, на одном дыхании выпалил: