С этими словами он важно повернулся и пошёл в свою комнату.
Мать, до этого сконфуженно наблюдавшая за сценой, после речи отца посмотрела на меня с укоризной и произнесла:
– Как ты мог, Роман? Он же так мечтал, что ты по его стопам пойдёшь. Мечтал тебе помощь оказывать… Советы давать… Он же смирился вроде бы… А ты? Взял сейчас и растоптал все его чувства. А он ведь прав, Рома, прав. И ты это знаешь.
Когда я слушал речь матери, то уже ясно понимал, что уйду отсюда быстрей, чем планировал, а вот когда вернусь снова – уже не знал.
Я не собирался ругаться с мамой, поэтому просто встал из-за стола и подошёл к ней, чтобы чмокнуть в щёку.
– Прости, мама, – сказал я совсем рядом с её ухом. – Но он – не прав! Хотя и я не знаю, где лежит правда.
С этими словами я пошёл к выходу. И тут, уже в дверях, почувствовал чью-то лёгкую руку у себя на плече. На секунду я подумал, что это мама вернулась за мной, но, повернувшись, увидел испуганное лицо Наташи.
Она же всё это время была здесь! А я её даже не заметил!
Моя девушка смотрела на меня испуганно. Её широко раскрытые глаза сейчас уже не были такими голубыми – они потемнели из-за расширившихся зрачков.
– Что с тобой? – спросила она.
Я стоял рядом с ней и смотрел на неё сверху вниз, попутно размышляя, какую же тактику избрать в отношении неё? Подумав, решил быть добрым – в конечном счёте она не виновата в моём настроении.
– Пошли. – Я взял её под локоть и повёл в подъезд. – Не обращай внимания – обычное дело: разборки отцов и детей в борьбе за авторитет. Извини, что стала свидетелем такой сцены.
При этих словах я обнял её за плечи и легонько прикоснулся к губам.
Она дрожала под моей рукой то ли от холода, то ли от того, что перенервничала, но вдруг мне стало её жаль. Я остановился, развернул её к себе и настойчиво поцеловал…
* * *
Я всегда советовал своим клиентам отслеживать чувства. Думать о том, что происходит, и делать анализ. Мне нравилось быть умным. Моё мнение имело вес. И я всегда знал наперёд, что ответить.
Карпман писал: «Три драматические роли игры – Спасатель, Преследователь и Жертва – являются на самом деле мелодраматическим упрощением реальной жизни. Мы видим себя щедрыми Спасателями благодарной или неблагодарной Жертвы, праведными Преследователями нечестивых и Жертвами жестоких Преследователей…».