Светит месяц лениво в окошко.
Вдоль забора несется пурга.
Я один и со мной моя кошка,
В этом всем лишь моя вина.
Надоело мне общество ваше,
Беглецов и сошедших с ума.
Нету в мире ничего уже краше
Той квартиры, где четыре угла.
Вы орете о власти и деньгах.
Весь ваш разум ничтожная гниль.
Он сочится как вонь в палатах,
Как осевшая на тумбочке пыль.
Вот набраться б мне сил немножко,
На то чего жду давно.
Я б тогда сиганул в окошко,
Да нырнул прямо к вам на дно.
Снял бы шляпу, увидев черта.
Подмигнул и с улыбкой сказал:
– Не меня ль, сударь, ждали долго?
И он всех бы вас мне показал.
В этом списке убогих душ
Вы вначале стоите всех.
На земле вы сорвали куш,
Здесь же жарят вас, как и всех.
И орете истошно так,
Что слетает звезда с небес.
Я безумству отдам колпак,
А для вас это занавес.