– А чего он хотел? Его мать педагог, интеллигентная женщина, отец уже пенсионер, их все уважают, и наверняка у них взгляды старой закалки на все. Так что неудивительно, если они были в шоке, если учесть, что их старших сын нормальный и был женат! А сейчас вообще открыл свой бизнес, так сказать, есть с чем сравнивать! – как всегда в точку подметила Наталья, она была во всем беспристрастна, все оценивала и воспринимала как факт, и больше думала умом, чем сердцем.
– Я это тоже все понимаю, но он их сын, родной сын. Я уверена, что он бы сегодня вместе с нами получил бы диплом, если б они от него не отвернулись. Максим хороший человек, его просто надо чувствовать, ну в смысле, принимать таким, каков он есть, он бы стал отличным журналистом, – еще больше расстроилась Кристина, – завтра к нему поеду.
Утром, около десяти, Кристина постучала в дверь Максима, никто не открыл. Она звонила и стучала снова и снова, и наконец, дверь отворили. Перед ней стоял, явно с похмелья, растрепанный, полуголый, заросший и грязный друг. Кристина, молча, прошла в квартиру, которая являлась его собственной, родители подарили Максиму эту квартиру, когда он поступил в университет, и помогали деньгами до тех пор, пока не узнали о нем правду. Он бросил учебу, и они перестали заботиться о нем, а жил он за те гроши, что сам зарабатывал в качестве бармена в одном весьма популярном ночном клубе.
– Веснушка, ты чего так рано? – полуоткрытые глаза смотрели скорей лениво, чем раздраженно.
– Ты посмотри только на себя, – не сдерживаясь, заговорила она, голос ее хоть и дрожал, но оставался серьезным и даже напористым, – Макс, что ты с собой делаешь, посмотри, во что ты превратил свой дом, это же бомжатник какой-то, – показывая на грязь и мусор вокруг, Кристина недовольно нахмурила милое личико.
Максим, хоть и учился на факультете журналистике, но всегда был рядом с ней, он был Кристине лучшим другом, вечно веселым и жизнерадостным, и видеть его сейчас таким, Кристине было больно.
– Макс, я просто хочу тебе помочь, позволь мне сделать для тебя хоть что-то, не могу видеть тебя в этой депрессии бесконечной.
– Нет у меня никакой депрессии, Веснушка, все в порядке, просто немного выпил, – слегка улыбнувшись, отрицал он, уваливаясь на диван.
– Уж мне-то не рассказывай эту чушь! Я знаю тебя, и знаю, какой ты, когда в порядке. Так живо поднимай свою тощую задницу и в душ, а я начну тут убираться, – когда Кристина говорила таким тоном, Максим всегда повиновался, этим он больше всего ей нравился. Никаких мужских замашек, типа «не командуй мной» или «кто ты такая, чтоб мне приказывать», он просто доверял ей и знал, что она не навредит ему никогда.