– Хватит, я умоляю, хватит меня доставать. Вы мне все так надоели своей жалостью и заботой. Никакое море мне не нужно, вы, что не понимаете, что я ненавижу свое тело, мне страшно и больно смотреть на себя в зеркало и видеть этот шрам, и эти последствия, что на всегда отпечатались на мне, – яростно кричала она, и в порыве злости и отчаяния оголила живот всем на обозрение, – оставьте меня все в покое, я более не нуждаюсь в вашей опеке! – Кристина выбежала их дома, хлопнув дверью.
Бежала куда глаза глядят, спотыкаясь и рыдая, добежав до поля, она ускорилась и уже бежала со всех ног, а когда была уже очень далеко, рухнула на траву и зарычала, закричала, завопила от боли, что копилась много дней.
Домой вернулась вечером, когда стемнело. Мария Васильевна и Полина метались вокруг нее, пытаясь поговорить, но Кристина, молча стала собирать свой рюкзак: самое необходимое и нужное, никакой косметики и средств гигиены, только несколько вещей, ноутбук и еще мелочи. Мать стояла на пороге и плакала, одному Богу было известно, сколько всего таиться в ее материнском сердце, и как тяжело ей было терпеть мучения дочери, а еще труднее ей было сейчас отпускать свою малышку.
– Мам, я должна уехать, прости, – спокойно сообщила Кристина, глядя в заполненные тревогой материнские глаза.
– Доченька, родная, как же ты будешь, где ты будешь? – бросилась обниматься мама.
Кристина кое-как успокоила маму, пообещав ей звонить каждый день и приезжать чаще, и ушла. Еще не наступила ночь, но было уже темно. Людей не было, слышно было только голосок природы: сверчки пели свои колыбельные, собаки подавали голос, соревнуясь у кого лай громче, и конечно же, подвывал теплый ветерок. Уже сейчас чувствовалось приближение осени.
Кристина шла медленно по своей улице и увидела как ее приятель, можно сказать почти друг, так как выросли они рядом, и были почти соседями, как всегда ковырялся в своих «железках», что-то ремонтировал в гараже.
– Крис, ты? – увидел ее силуэт в темноте, спросил Никита.
– Я, – уверенно сказала она и подошла к его гаражу, двери были открыты настежь, играла клубная ритмичная музыка, на улице стоял скутер и машина «Нива», внутри стоял мотоцикл, которым и занимался в данный момент Никита.
Весь запачканный, в рваных джинсах, с голым торсом, кепкой, одетой козырьком назад и с сигаретой во рту, он показался ей невероятно мужественным и притягательным мужчиной. Впервые в жизни она увидела в Никите настоящего мужчину.