– А может, ещё про войну расскажешь что-нибудь, Петрович? Там, говорят, много было интересного.
Александр Петрович озадаченно замолчал, потом затушил сигарету о голенище сапога и без особого энтузиазма ответил:
– Не знаю… Помню, конечно, как голодали, как спали под открытым небом, как дохлых лошадей ели да воробьев. А интересного ничего не помню. Хоть убей.
– Да ну, – не унимался Вася, – ведь гнали же немцев до самого Берлина, чего ещё надо? Жуков был, Конев, Говоров. Знаменитые генералы.
– Ну?
– И Рокоссовский ещё.
– А сколько солдатушек наших, Петровых да Сидоровых на этой войне полегло? Не помнишь?
– Много. Зато и победа была. Куда от этого денешься. Всему своя цена. Мы, русские, за всё сполна платим.
Вася на секунду задумался, потом вздохнул и продолжил:
– Да и не надо нам ничего даром.
– Нашел над чем шутить, – обиделся Александр Петрович.
– А я не шучу. Это на самом деле так. Посмотри кругом. Что бы в России ни происходило – у нас всегда на первом месте идея, а человеческая жизнь на втором. У нас всегда событие важнее судьбы.
Последняя фраза Васи чем-то меня поразила. Я подумал, было о том, что хорошо бы с Васей как-нибудь по душам поговорить, узнать его поближе. То есть, в который раз уже убедился, что внешность человека обманчива. Она ни о чем не говорит. И порой настоящая суть его открывается неожиданно и ярко только однажды, почти случайно, когда ты этого совсем не ждёшь.
Конец ознакомительного фрагмента.