– Лютню делал по заказу известный мастер, она сама поет, стоит настоящему музыканту взять ее в руки. – Начал уговаривать меня Лей. – Я слышал, как вы прекрасно на ней играли.
– Вы мне льстите, фра, – я все еще пыталась отказаться от столь высокой милости.
– Зовите меня просто Лей, – оборвал мои причитания князь. – Фра – это обращение к отцу, родному или всех стреттов, без разницы. Учитывая, что вы чужестранка, я вам точно не отец . – Он рассмеялся.
– Как скажете , фра… то есть Лей.
– А вы знаете песенку про лису? – добродушно спросил он. – Меня научил мой друг, Матео Маас, но я немного подзабыл слова. Может, споем вместе.
Я понимала, что князь стреттов лукавит, но почему бы не попробовать?
– Я, наверное, не знаю такой песни. Вы можете напеть, а если песня мне знакома, я вам подпою.
Лей, придвинувшись ко мне, тихонько запел на трезарианском.
– Шла лиса через леса
Хороша собой
Мотив показался знакомым и веселым. Перед мысленным взором побежали картинки. Неожиданно на ум пришли слова:
– И виднелся рыжий хвост
В дымке голубой.
Дальше мы пели вместе. Шепотом, как заговорщики. Мне казалось, или великий князь стреттов, воодушевившись незатейливой мелодией, вовсю размахивал руками, словно мальчишка. Сразу вспомнился другой мальчик, который сочинил эту песенку. Матео Маас, младший брат моей мачехи. Я мысленно увидела ее, потом отца, братьев, маленькую сестричку Ирриче…
Песня оборвалась на полуслове.
– Как вы себя чувствуете? – заволновался князь.
Я пролепетала в ответ что-то невразумительное. Меньше всего мне хотелось, чтобы Лей понял, что произошло.
– Пора спать, – решил он. – Мне предстоит завтра заседать в совете старейшин, а вам нужно продолжать лечение. Я вернусь через пару дней, и вы мне сыграете на лютне. Согласны? – Хоть голос звучал доброжелательно и тепло, в просьбе князя явно чувствовался приказ.
– Да, – выдавила я через силу.
Князь стреттов, наклонился мне. Я слышала, как зашелестели его одежды. Лей слегка прикоснулся к растрепанным волосам, и то ли погладил, то ли пропустил скозь пальцы тонкие нити волос. Затем, взяв мою руку, поцеловал по трезарианскому этикету. Немного задержал мою ладонь в своей и прошептал:
– Я вернусь, Цита.
Лей
На следующий день рано утром я уехал. Перед отъездом мне пришлось зайти к деду. Старый Мойн вовсю готовился к операции.