– Таких гостей, за одно место и в музей.
Однако направилась она не в отсек управления, а в свой жилой отсек, где, сбросив тунику и, рассматривая свое обнаженное тело в отражении абсолютно гладкой стены перекрытия, принялась впихиваться в костюм-зентай.
IV
Саламексы постарались и изготовили ей ногу из самого редкого, а потому дорогого типа дланка. В итоге протез не только заменял ей отрезанную конечность, но и был уникальным оружием огромной мощности. Нога имела кофейный окрас под цвет кожи Камилы и костюма-зентай, который с невероятной четкостью подчеркивал ее целлюлитные прелести.
Надевать тунику архонтов, в отличие от тщеславного Савитара, Камила не любила, ссылаясь на то, что в ней неудобно ходить в туалет. Но был тут и еще один нюанс. И этот нюанс звали Баако, который завидев Камилу, забыл про своих жен и, демонстрируя свое выпирающее из штанов хозяйство, сразу же ей заявил, что она любовь всей его жизни.
Камила стеснялась не долго, и уже через несколько часов разорвала на Баако его штаны из выделанной кожи вааргов,* отдавшись ему со всем пылом изголодавшейся по мужчине женщины. Распугав, неистовыми криками оргазма технический персонал из числа акремонцев, обслуживавших истребитель, который парочка выбрала для плотских утех, Камила решила, что гигант с темно-фиолетовой кожей ее мужчина, которого она искала всю жизнь.
Ваарги* – увеличенные в тысячи раз земные тихоходки, уникальный пищеварительный тракт которых, ферментирует рунг – один из компонентов при производстве дланка.
Именно поэтому и предпочитала Камила дефилировать в костюме-зентай, что бы любимый мог созерцать ее прелести.
За время жизни на Вагласе, Баако – большой любитель больших женщин, изрядно изголодался по пышным женским телесам, так как из-за небогатого пищевого рациона земные женщины, калорий почти не набирали, а местные аборигенки не зависимо от того принадлежали ли они к селмам или к ентам, по своей конституции были худосочными. Поэтому теперь чернокожий гигант, как только случайно где-нибудь встречал объект своего вожделения, будучи не в силах себя сдерживать, сразу же тащил ее в укромное место, что бы потискать и «не только»…
Это громогласное «не только» каждый раз вызывало приступы негодования у Падлантаета и… у жен Баако.
Падлантаету, который частенько заставал парочку в укромных уголках, которые посещал, что бы их пометить, не нравилось то, что специфическим запахом своего семени Баако перебивал его запах, которым он, не в силах противостоять зову природы, пытался приманить самку, которой на корабле взяться было не откуда. Испытывая от этого раздражение, Падлантает в присущей ему манере священнослужителя, заимствованной от Никодима, кроме как «Вавилонская блудница» Камилу никак не величал.