О страстях и искушениях. Ответы православных психологов - страница 10

– Можно ли сказать, что все психологические проблемы так или иначе связаны с гордостью?

– Гордость всегда будет спутницей различных форм психической патологии, поскольку один из признаков болезненного состояния – нарушение полноценных связей человека со средой, с миром других людей.

А здесь и эгоцентризм, и неадекватная самооценка, и завышенная требовательность к другим, и отсутствие здоровой самокритики. Вокруг такого человека все недостаточно хороши, недостаточно внимательны, не соответствуют предъявляемым требованиям.

Есть и другой тип – самоуничижительный, во всем виноватый страдалец. Однако его страдания будут самыми сильными, а его проблемы – самыми сложными. «Самоуничижение паче гордости» – это именно о таких людях. В подобных случаях превалирует заниженная оценка себя и своих возможностей, но, как я уже говорила, она всегда идет рука об руку с завышенной самооценкой. Разница лишь в том, что на сознательном уровне такой человек считает себя загнанным в угол страдальцем, а на подсознательном – масштабным, выдающимся человеком, на долю которого выпали самые жестокие испытания. То есть он гордится не достижениями, а поражениями, но не обычными, заурядными, а выдающимися, особенными. Протоиерей Александр Ельчанинов, размышляя о гордом человеке, как раз подчеркивал этот аспект: «Я необычен во всем, даже мои грехи сильнее и ярче, чем у других».

Если говорить о гордости с психологической точки зрения, мы чаще всего имеем дело со своеобразной невротической самозащитой, так как внутри человека живет страх жизни, страх встречи с собой таким, каков он есть. Специфика гордости в том, что гордый уповает только на самого себя. Трудно сказать, что пре обла дает – упование на себя или страх жизни, в любом случае эти аспекты плотно связаны в душе человека. Не случайно преподобный Иоанн Лествичник говорил, что «гордая душа есть раба страха». Страх быть осмеянным, глупым, слабым, нелепым запирает человека от мира, от других людей, а в конечном счете – и от самого себя. Эти люди всегда одиноки. У гордецов не складывается полноценных отношений с другими, они лишены открытого живого общения и, как следствие, отгорожены от жизни.

– Наверное, к вам такие люди часто обращаются, но вряд ли они осознают, что их проблема в гордости?

– Да, вы правы. Обычно они жалуются на проблемы коммуникации, на сложности в общении. При этом разговор, как правило, начинается с того, как им не повезло с окружением, с какими тупыми, безграмотными непрофессионалами им приходится иметь дело на работе, насколько невнимательными и черствыми эгоистами оказались их близкие и так далее. Вопрос «Может быть, проблема во мне, если я ни с кем не могу сработаться, ужиться?» даже не возникает. В их самосознании нет сомнения в себе. Вот недавний пример. Ко мне обратилась одна женщина, ее волновало поведение сына-подростка. Он вел себя грубо, дерзил, не подчинялся. Ее главный запрос можно сформулировать так: «Исправьте ребенка!» При этом вся первая беседа с ней свелась к тому, какая она чудесная, жертвенная, заботливая мама. Она была настолько хороша, насколько ее сын был неблагодарным, эгоцентричным, разболтанным. Я предложила в следующий раз встретиться вместе с ее сыном. Через неделю они пришли вдвоем. Женщина сидела, свободно развалившись в кресле, и говорила почти без умолку. Она знала все, что нужно ее сыну, знала все, что я должна, с ее точки зрения, сказать ему, точнее, указать! Именно указать, поскольку диалог в данном случае был просто невозможен. Когда я стала беседовать с мальчиком, увидела, насколько он зажат, напряжен, как пружина. Но не злость и безалаберность поселились в нем, а отчаяние и одиночество, ведь его мама ничего не хотела о нем знать. Он мечтал о гитаре, мечтал уже несколько лет, но ему не покупали гитару и запрещали брать у друзей, поскольку у матери часто болела голова и дома всегда должно было быть тихо. На самом деле за этим стояла властность матери, ее желание, чтобы все было так, как она хочет. Она не сомневалась в своей правоте и всегда стояла на своем. Во время одной из встреч я спросила у этой женщины: «Вы когда-нибудь бываете неправы?» Она ответила: «Нет!» Я решила не отступать: «А каковы критерии вашей правоты, ведь мнение человека крайне субъективно?» Ответ был прекрасным: «У меня есть те уважаемые мною авторитеты, с суждениями которых я соотношу свои». – «А ваше мнение всегда совпадает с мнением этих людей?» – спросила я. «Нет, иногда они тоже ошибаются», – уверенно и спокойно ответила она. Ну что тут еще добавить?! Это блистательный пример людей, которые назначают себя верховными судьями, носителями истины в последней инстанции. Их не интересует, что происходит с другими; имеет значение лишь то, насколько комфортно и бесконфликтно эти другие встраиваются в их жизнь. Ее не волновало, что у сына трудный возраст, что ему очень нужна теплая, дружественная поддержка родителей, тем более ее не интересовало, что для сына гитара – не просто музыкальный инструмент, а путь к сверстникам, возможность преодолеть комплексы и неуверенность в себе. Важно было лишь то, что для нее удобно, остальное обесценивалось и вытеснялось. Я согласилась работать с мальчиком, но как только у него появились интересы, начали налаживаться отношения со сверстниками, мама прекратила терапию, запретив сыну посещать психолога. Она должна была остаться полновластной хозяйкой ситуации.