— Не
надо.
— Так
не вырывайся, — сказал он, забираясь
мне под юбку и стаскивая колготки
свободной рукой. — У меня сегодня нет
настроение делать тебе больно.
— Я не
хочу...
— Ты
сама не знаешь, чего хочешь.
— Я буду
кричать!
— Кричи.
Может, кто и услышит. Сейчас стены тонкие.
— Вы не
боитесь.
— Нет.
А вот тебе бояться стоит. Давай руку,
помогу подняться, — сказал он. — Больно
ударилась?
— Да.
— Сама
просила, чтобы я тебя отпустил.
— Но не
просила, чтобы меня кидали.
— А как
бы я твои колготки снял? — улыбаясь,
спросил он. Помог подняться. — Не бойся.
Правило такое. Если будешь пытаться
драться, кричать, вырываться, то я буду
действовать грубо. Если ты будешь
послушной, то все закончится быстро и
безболезненно для тебя.
— Дима,
давайте вы просто уйдете, и мы забудем
обо всем.
— Зачем?
Ты мне все равно ничего не сделаешь.
— Почему вы так думаете?
— Потому. Представь,
как тебе все это придется повторить во
время допроса. Все заново пережить. М?
Малоприятная перспектива. Садись на
стул, — велел он.
Надо
вырываться. Но если драться, то я не
смогу выиграть. Он сильнее меня. Наглее.
Это только в кино можно драться с
насильниками и победить. А так только
получится отделаться малым.
— Мне
тебя помочь сесть? — спросил он, выдвигая
стул на середину комнаты.
— Не
надо, — сказала я, садясь на стул.
— Хорошо.
Сейчас я свяжу руки тебе за спиной, —
сказал он.
— Зачем?
— У тебя голос дрогнул.
Значит боишься, но хорошо держишься, —
связывая руки колготками, сказал он. —
Так проще общаться. Я могу спокойно
повернуться к тебе спиной и не бояться,
что ты попытаешься сбежать. Или что
схватишься за нож.
— У вас
видимо хороший опыт в этом деле, —
сказала я.
— Есть такое, — сказал
он, привязывая связанные руки к стулу.
Отошел. — Вот теперь можно и поговорить.
Ты испугалась, что я тебя ударю? Поэтому
согласилась, чтобы я тебя к стулу
привязал?
— Силы не равны. Нет
смысла бороться.
—
Интересно. Я думал, что ты более боевая.
Но ничего страшного. Это все равно будет
интересно, — сказал он.
— Что
интересно?
— Ты.
Обычно снаружи холод, а внутри эмоции.
Ты же пока еще себя контролируешь. Я
хочу этот контроль немного ослабить.
Копнуть в тебя побольше, — сказал он,
подходя ко мне и начиная расстегивать
пуговицы на блузке.
Ничего
страшного не происходило. Я пыталась в
этом себя убедить до последнего. Мне
казалось, что он меня пугал. Вот сейчас
попугает и уйдет. Ну не было ему смысла
меня насиловать.