– Ты сердишься на меня?
Я покачала головой.
– Все такое мягкое на ощупь. – Я ласково провела пальцами по своим джинсам. Даже грубая джинсовая ткань казалась мне шелковистой.
– А когда я под эксом, – отозвался Скотт, – мне хочется, чтобы все были голые. Прямо как Адам и Ева.
– Точно, – в тот момент идея представлялась мне осмысленной и интересной. – Совершенно естественные и счастливые.
Мы улыбнулись друг другу.
– Знаешь, когда ты мне понравилась? В прошлом году, после соревнований на первенство штата, мне еще ухо сломали – помнишь?
Я успела подзабыть, но тут вспомнила: Скотт получил травму в борцовском поединке, ходил с огромным раздувшимся ухом и очень стеснялся. А его тогдашняя девочка решила, что он теперь некрасивый, и дала ему отставку.
– Ты была такая хорошая, – Скотт положил руку мне на живот и начал поглаживать талию, – не пялилась на это ухо, как остальные. Знаешь, Анна, ты ведь очень легко можешь стать и более – как бы это сказать, – популярной, что ли? Я видел в спортзале, как ты играешь в волейбол и в софтбол, – здорово играешь. И если бы ты занялась спортом, по-другому оделась, и вообще… То есть ты симпатичная, а стала бы типа классная. Понимаешь?
Я помолчала секунду – какая-то часть моего мозга обдумывала, не следует ли обидеться, но толстое одеяло умиротворения, струившегося в моей крови, оказалось сильнее.
– Скотт, извини, конечно, но даже если бы у меня были деньги, такие вещи меня не волнуют. Я хочу, чтобы меня любили такой, какая я есть. И ты ведь хотел бы того же для себя, разве не так?
Я потянулась погладить его по лицу, но он удержал мою руку.
– Ты много целовалась с мальчиками?
– Ни разу, – призналась я.
– Даже с Джеем?
– И с ним тоже нет. Он для меня как брат.
Тут я подумала о Джее: что с ним случилось? Мне было грустно, но никак не удавалось сообразить, в чем тут дело.
– Сколько оно будет продолжаться? – спросила я. – Это состояние?
– Часа четыре. А потом пару часов приходишь в себя.
Приходить в себя? Какой ужас! Интересно, удастся ли уговорить Скотта дать мне еще?
– Анна!
– Что?
Я не без труда сфокусировала на нем взгляд.
– Давай я стану первым, кого ты поцелуешь!
– Давай, – прошептала я в ответ.
Но не успел он привлечь меня к себе, как дверь рывком распахнулась и в комнату ворвался оглушительный шум вечеринки. Мы оба сели, и я обнаружила, что смотрю прямо в темно-голубые глаза Каидана Роува.