– Ты меня помолчать вызвал? Вебер, я вообще-то хотел послушать оперу, а не твое молчание, я пошел в зал, если это все.
– Почему ты пришел сюда с моей женой?
– Но ты же вчера ты не захотел идти, хорошо, что пришел, Аня очень хотела пойти с тобой, мы не знали, что ты передумаешь.
– Мы? Венцель, давай ты уйдешь и больше никогда в жизни никуда с моей женой ходить не будешь, разойдемся с миром.
– Я что-то сделал не так? Ты занят, но ей тоже хочется что-то увидеть, нам с ней интересно. Не так много женщин, Вебер, которые так разбираются в музыке.
– Уезжай отсюда сразу, не заходя больше в зал.
– Рудольф, ты что, ревнуешь? Но ты сейчас просто смешон, я тебя уважаю как музыканта, ты мне симпатичен как человек, но ты все более делаешься странным, с тобой невозможно разговаривать, ты никого не слышишь, ты весь в себе. А вокруг живые люди. И я не обязан тебе подчиняться, Аню я еще должен отвезти домой.
– Я сам ее отвезу, уйди.
– Вебер, у тебя даже взгляд ненормальный. Шел бы ты выспался, тебе эта опера не нужна.
Венцель шагнул к дверям зала, рука Вебера развернула его на месте – и Венцель полетел навзничь. Вебер сложил руки за спиной, он знал, что одного удара Венцелю хватит. За спиною забегали работники театра, Вебер стоял неподвижно, спокойно глядя на Венцеля, замершего на полу. Как он и думал, никакое раскаянье его не мучило. Над Венцелем склонялись то один, то другой, осуждающе, как на изувера, оборачивались на Вебера. Он продолжал стоять неподвижно. Ясно, что сейчас прибежит полиция. Он и не собирается сопротивляться. Венцеля, скорее всего, он убил наповал. Там и убивать нечего – рука сама ударила только вполсилы. Он хотел, чтобы полиция пришла скорее, чтобы его увели отсюда. Но дверь зала отворилась, появилась сначала Анна-Мария, следом Аня. Обе странно посмотрели на него и склонились над Венцелем. Анна-Мария пыталась привести Венцеля в чувство, Аня без конца оборачивалась на Вебера, и взгляд ее наполнялся осуждением. Он понимал, что она его не простит, смотрел на нее неотступно, понимая, что своей рукой убил вовсе не Венцеля, а ее любовь к себе.
Венцель со стоном зашевелился на полу, подошли полицейские, Вебер равнодушно подставил руки наручникам. Аня на Вебера больше не оборачивалась, зато Анна-Мария подошла к Веберу, поздоровалась с полицейскими, но смотрела Веберу в глаза.