Сейчас он вернется в Корпус, только немного походит, подышит и настроится на разрешение ситуации. Вебер вышел из машины, увидел в парке скамейку. Интересно, этот парк принадлежит частному дому или дом сам по себе, а парк сам по себе? Вебер облокотился о машину, опустил голову, стараясь справиться с туманом в глазах.
– Вам плохо? – Вебер услышал возле себя голос.
Обернулся, и тело его само выпрямилось, словно он сделался выше ростом. Рядом с ним стояла девушка, смотрела на него с искренним испугом. Вебер смотрел в ее глаза под бархатными, чуть поломанными в середине, линиями бровей. Удивительные глаза. Удивительное лицо. Удивительная близость этого удивительного лица. Разве он что-то мог ей ответить? Но и отвести взор от неё он тоже не мог. Она смутилась, отвернулась, отошла.
– Коля! Ему плохо.
К Веберу подошел человек с веселыми карими глазами, лицо обрамляет бородка, мягкая, чуть вьющаяся, воздушная. Глаза хорошие, умные. Только из-за него отодвинулась на второй план она. Вебер затосковал, стоило ей отступить. Словно он знал уже её тонкую кожу наощупь, знал пьянящий аромат волос этого существа. Вебер уронил руки.
– Вам плохо? – вопрос повторился.
Кареглазому лет тридцать, не больше, наверное, это его жена, а это их дом. Они вернулись домой, а у дома непонятно чья машина, и на машине висит черт знает кто унылого вида.
– Вам нужна помощь? У нас в доме есть телефон, можно вызвать врача.
Просто поразительно, первое, что приходит людям в голову, едва они видят Вебера, это вызвать врача. Аланд давно должен был его выгнать, удивляться только его терпению.
– Извините, я остановился не на месте, – сказал Вебер, открыл дверцу машины и снова оглянулся на девушку. Странное чувство, что он знает ее, он никогда ее не видел и видеть не мог.
– Извините, – повторил он, садясь в машину.
– Вы уронили, – мужчина подал Веберу его папку с лекциями, заботливо отряхивая ее. Папка развязана, листы посыпались, наверное, лежала за спиной, уронил, когда выходил из машины.
– Что это? Вы математик? Как интересно. Можно взглянуть?
«Взгляните, а я пока посмотрю в глаза вашей жене, и мне будет, что вспомнить, когда трясина сомкнется надо мной окончательно».
– Я работаю инженером, но люблю теоретическую, не прикладную математику. Как интересно! Николай Адлер, – говорящий подал Веберу руку, Вебер пожал ее.