Туллия Риммель заламывала кисти и боялась поднять глаза. Перед
ней во дворе сгрудилось две дюжины всадников: главный держался
рядом, остальные чуть дальше. Все так или иначе готовились к
поездке: проверяли подпруги, подтягивали, где нужно, крепили
седельные сумки. И только она дрожала, как дурочка!
Стыдно-то как! Стоит тут, понимаешь, провожает Ульдреда, как
ревнивая жена! Засмеют ведь, как пить дать, засмеют! Еще и отец
узнает! Будет потом смотреть на нее строго-строго, матери донесет.
А уж та взглядами не ограничится...
По-хорошему, стоило уйти, но остаться без жизненно важных
напутствий Туллия боялась еще больше, чем поднять глаза.
Ульдред контрольный раз убедился, что все в порядке, и оглянулся
на девчонку.
— Ну ты чего, Туллия? — Он взял ее за сцепленные руки и слегка
потряс, понуждая немного расслабиться.
Туллия поводила глазами туда-сюда, глядя себе в ноги.
— Погоди-ка, — насторожился мужчина. — Ты ведь не ждала, что я
на тебе женюсь?
Туллия запунцовела. Ульдред истолковал молчание девушки
по-своему.
— Туллия, ты девица ладная и смышленая, но ты мне в дочери
годишься.
«А еще я не имею ни малейшего желания связываться с твоим отцом,
потому что за скандал с Йенсем ее светлость здорово выкрутит мне
яйца. И ему тоже», — об этом он предпочел промолчать.
Туллия все еще мялась, и тогда Ульдред заговорил напрямик: в
пекло любые недомолвки, он в самом деле не собирается рисковать и
давать ложных надежд!
— Хватит молчать! Я же тебе не нравлюсь?
— Нет, конечно! — Вот она и вскинула голову, уставившись на
Ульдреда с возмущением. — Вы слишком старый!
— Спасибо.
Лицо Ульдреда демонстративно обвисло. Бойцы Греймхау за ним
прыснули: кто открыто, кто в кулак. Туллия замялась пуще прежнего:
она навредила ему, да?
— В смысле, я не то хотела сказать! — Туллия замахала перед
собой руками, едва не отхлестав Ульдреда по подбородку. Тот
предусмотрительно отступил на шаг. — Вы не старый. И вы мне
нравитесь. Но не в том смысле. Черт! — Не выдержала девчонка и
шагнула к нему сама. — Короче, ну просто... с вами легко
договориться, сэр Ульдред. И вы мне все объясняли, а теперь
уезжаете. С управляющими я отнюдь не так дружна. И еще эти знатные
баб... барышни. С вами они считались, потому что вы представляете
эрцгерцогиню, а я? — Она снова сникла и зашептала совсем тихонечко.
— А теперь тут еще его светлость, и я вообще не знаю, что я тут
делаю и что я должна делать, понимаете? Кто я тут?