По наводке младших Брейгелей
То, что Лев Николаевич решил и себе, и мне устроить выходной, было весьма кстати. Хотя я и без того был в отпуске, но эмоциональную встряску в последние дни получал посильнее, чем в самых насыщенных событиями командировках. Впечатлений хватало, например, и в Чечне, и в Крыму, где довелось быть свидетелем и в какой-то мере летописцем того, как полуостров становился наш. Но всё происходившее там было ожидаемым – знал, зачем ехал – и не столь информационно сконцентрированным. Первоначальный экстракт получался как бы разбавленным благодаря большому количеству сопричастных к происходящему, примешивал их эмоции, в итоге выходило то, что делает игристые напитки забористыми, но лёгко выветриваемыми из головы. Здесь же потчевали чистым спиртом. И под рукой не оказалось ничего, чем бы его разбавить. Тайм-аут пришёлся в пору, хорошо бы голове просветлеть. Да и столичному профессору после моих откровений, видимо, требовалось скорректировать курс лекций и провести консультации.
По словам московского гостя, выходило, что я на крючке у пока неведомого, но, кажется, вполне реального тайного общества. И взяли меня в серьёзный оборот после того, как в Пушкинском музее я сделал несколько снимков Афродиты Милосской (именно так там она обозначена) на планшетник и отправил их себе на электронную почту. Эта спонтанная экскурсия, подтвердившая мои столь же смутные, сколь и невероятные догадки, произошла в апреле этого года. Точнее – восьмого числа. Чем больше оказываешься вовлечённым в эту историю, тем легче начинаешь воспринимать знаки судьбы. В ином разе непременно отнёс бы их к обычному стечению обстоятельств, ничем, кроме самого факта случайного совпадения, не примечательному.
Когда делаешь пересадку в Москве и у тебя есть полдня, которые ещё не решил, чем занять, становишься более внимательным к различного рода рекламам и афишам. Уже не проскакиваешь мимо людей, раздающих флаеры, так, словно они невидимки или обитатели какого-то параллельного мира. К идущим от них знакам становишься более чуток, как будто обычно индифферентный к процессу промоутер может обернуться едва ли не брамином или оракулом, а рекламная листовка, дающая сомнительную скидку, или анонс, мелькнувшие в переходе метро, – лотерейным билетом. Выигрышным. Мимо бы не проскочить.