Мелькают цифры, суммы на экране
С семью и девятью нулями.
Нет, не рублей, а долларов и евро.
Сдают, порою, у безумцев нервы.
И прячут деньги в тайные оффшоры.
О, эти ненасытные обжоры.
У фермеров в экстазе беспредела
В судах продажные скромные наделы
Цинично и жестоко отжимают,
Ни доброты, ни жалости не зная.
Помещики они? Латифундисты.
А для крестьян, бесспорно, аферисты.
ТV ликует, славословит пресса,
Что собран урожай чудесный.
Сто миллионов тонн, даже свыше,
Амбары все загружены по крыши.
От пристаней уходят сухогрузы
С пшеницей в трюмах, а не кукурузой.
От станций убывают эшелоны
С пшеницею элитною в вагонах.
Рвачи-барыги, руки потирая,
На экспорт отправляют урожаи.
Гребут, гребут лопатою валюту,
Крестьян при этом презирая люто.
На Западе и на Востоке тоже
Халтура не пройдет, она негожа.
На Севере и Юге настороже.
Там квоты на пшеницу экстра-класса
И из России уплывает масса
Добротного, отличного зерна.
А что же остается в закромах?
Пшеницы доля небольшая
От высшего по классу урожая.
А в основном – фураж,
Который за валюту не продашь.
И по логистике нет резона
Гнать за рубеж по морю и в вагонах.
А значит, в элеваторах хранится
Повсюду пятисортная пшеница.
Когда мычал на фермах скот,
Налаженный зерна был оборот.
Быков кормили, хрюшек до отвала,
Пшеница не гнила, не пропадала.
Без импортного обходились мяса, сала.
А в птичниках рябило от несушек.
Им было что склевать и скушать.
Буренки прежде на селе мычали,
А нынче села просто одичали.
И после сокрушительной разрухи
Остались там лишь старцы и старухи.
Свой доживают в ветхих избах век,
Срываться с места, посчитав за грех.
А молодежь попадалась в города.
Растут в дворах лопух и лебеда.
А раньше сняв пшеницы урожай,
В печах пекли чудесный каравай.
Духмяный аромат, как мед, струился.
И хлеб дышал, румяный, золотистый.
Куда же подевать теперь фураж?
Чиновников вдруг охватил мандраж,
Его сменил служебный раж.
Решили снизить госстандарт,
Чтоб для пшеницы не было преград
По качеству без ограничений.
Пусть мукомолы не ворчат, а мелют
Муку из сорняков, зерна отходов,
Во имя благоденствия народа.
Кустарно хлеб тот испечен,
Зовут его небрежно «кирпичом».
Он мягкий, рыхлый, словно вата.
Жуй, как мочалку, и зубов не надо.
Так дрожжи, разрыхлитель и краситель
Вкушает часто «химии» любитель,
Что поневоле хлеб фуражный ест
И консерванты тоже есть.