Я непроизвольно коснулась своей щеки.
– Я не могу, – сказала я вслух, сжимая листок с портретом в кулак, – Я должна разобраться, прежде чем исполнить приговор!
Подойдя к письменному столу, я принялась рыться в разбросанных бумагах. Какие-то записи, книги с пометками на полях, рисунки.
Это не то, что я привыкла видеть ранее. Совсем не то.
Вдруг мужчина что-то еле слышно проговорил во сне.
Я вздрогнула и обернулась. За окном уже забрезжил рассвет, а это значит, что пора уходить. Пора возвращаться в стены Канцелярии.
Схватив со стола первую попавшуюся тетрадь с записями, я осторожно встала на подоконник и уже приготовилась к телепортации, как снова услышала голос почти за моей спиной.
– Ты здесь? -спросил мой подопечный, приподнявшись над подушкой, – Ты снова мне снишься…
Он в полудреме смотрел на меня сквозь тусклый мрак комнаты, наполненной серебряным мерцанием луны, и улыбался.
– Солнце взойдёт, и все забудется, – сказала я в ответ и дрожащей рукой открыла окно.
Мужчина все сидел, опершись длинными пальцами на подушку, и рассеянным взглядом смотрел в мою сторону.
– Забудь, – выдохнула я и, выпрыгнув из окна, превратилась в крошечную серебряную точку, что вскоре растаяла в первых лучах солнца.
Добравшись до темного чердака старого заброшенного здания на другом краю города, я наконец достала добытую мною измятую тетрадь и погрузилась в чтение, но мелкие буквы, выведенные старательной рукой трудно поддавались моему пониманию, как будто бы на них было наложено древнее заклятие морока.
– Неужели, – подумала я, – За столько лет? Неужели и вправду магия? Не может быть…
Мои руки тряслись, словно в лихорадке, а мысли путались в голове.
Взглянув на рукопись сквозь бледное мерцание жезла, я, наконец, стала понимать, что же там написано. На белых страницах под тонким переплетом мелкими аккуратными буквами были описаны необычайные путешествия удивительного человека, но совершенные им во сне. Здесь, между строк и на полях всюду были сделаны сноски и поясняющие рисунки, что уводили меня далеко за пределы нашей реальности, в мир чужих сновидений.
Я с жадностью, страница за страницей, читала это повествование, не заметив, как уже наступило утро. Теплые лучи солнца осторожно просачивались сквозь мутное стекло потрескавшихся стекол, оставляя блики на темной бетонной стене, раскрашивая ее золотыми переливами. Какое-то чувство тепла и уюта сейчас переполняло мою уставшую от людской грязи душу, словно она была частью этой холодной серой стены, наконец-то обогретой лучами восходящего солнца. Так было тепло и тихо сейчас.