— Спасибо за предупреждение, — кивнул я и поставил перед ним
сумку с зелёнкой. — Сколько даёте за первый уровень, а сколько — за
второй?
— Двенадцать и шестнадцать рублей, — отчеканил Иваныч.
Ах ты, хитрюга! А ведь в нашу первую встречу заливал о
справедливых ценах — мол, все в таком восторге, что даже выпускники
потом захаживают к нему, а не в Информационное Бюро. Так хорошо,
так хорошо, только вот в Информационном Бюро за зелёнку первого
уровня дают двадцать рублей. Может, и про качество товара старый
хрыч приврал? Я нахмурился. Иваныч, безошибочно считав моё
настроение, поднял руки, словно сдаваясь.
— Молодец, раскусил, — развеселился он. — Не получилось обвести
вокруг пальца. В моём магазине за зелёнку первого уровня дают
двадцать три рубля, а второго — тридцать четыре. На три рубля
больше, чем в Информационном Бюро, между прочим! Академия
компенсирует мне разницу.
Я прищурился и спросил:
— К чему был этот цирк?
— Должен же кто-то учить желторотиков? — с озорством подмигнул
мне Иваныч. — Как там молодёжь говорит? Кхоббми у меня такое, вот!
А то расслабятся в Академии, размякнут — привыкнут, что всё честно
и что их не пытается никто обмануть, а потом… Тьфу! То продадут
дорогущий артефакт за бесценок, то купят фальшивку, то ещё
что-нибудь… И прибегают плакаться! Так что я иногда устраиваю
проверки. Тебе никто об условиях не говорил?
— Нет.
— Тот, кого я надурю, целую неделю работает бесплатно у меня в
магазине. Так что готовься полы мыть и артефакты пересчитывать.
— Не дождётесь, — я рассмеялся. — А вот от скидки для
постоянного и любимого клиента не отказался бы.
— Ну так то для постоянных и любимых. Сперва заслужи, — Иваныч
склонился над сумкой, пересчитал зелёнку, проверил каждую на
качество и отложил в сторонку две штучки. — Это выбросить,
бракованная. А остальное покупаю. Всё? Монстров ты не догадался
принести?
— А надо?
— Ломоносов, части монстров — ценные ингредиенты для зелий, —
наставительным тоном произнёс Иваныч.
Я поморщился — надо было хотя бы голову русалки притащить.
— Запомню на будущее, — пообещал я.
Когда я покинул магазинчик “Тысяча и одна вещь”, моё сердце и
карманы грели пять с половиной тысяч рублей. Прибавлю к этим
деньгам награду от Императора и припрячу всё в качестве
неприкосновенного запаса — в конце концов, финансовая подушка
безопасности не помешает. Напевая весёлый мотивчик под нос, я шёл
по двору Академии и размышлял, чем бы заняться. Мысли об отдыхе я
суеверно отогнал — каждый раз, как решу полежать и от души
поплевать в потолок, происходит какая-то ерунда.