ПЯТЫЙ СЕКТОР. Свинцовая стена - страница 30

Был один путик, прозвище не помню… Толи Землеройка, толи Крот, ну да вот, был он диггер жуткий, ну вот не привлекало его земное царство, вот и спускался то в шахты, то в катакомбы, но не суть. Однажды при спуске в подземелье, точнее перед ним, он снял с себя все снаряжение. Включая очки-камеру, и артефакт «Зарядник». В общем, выброс грянул так неожиданно, что бродяга, с одним автоматом наперевес, прыгнул прямо в люк на Всполье, и быстренько забился поглубже вниз, что твой гоблин. А вот камера то его, при помощи артефакта включилась, и вопреки бродяжническим законам, весь выброс работала. И сняла красные облака, раскаты грома, силуэты умерших бродяг и ученых что работали на том НИИ, еще до.

Некоторые говорят, что брехня, некоторые до сих пор божатся, что видели это видео, которое показывал сам путник, но передать его на их девайсы было невозможно, другие говорят вообще, что помер бродяга тот при выбросе, или шею свернул при резком спуске, но ведь земля слухами полниться, только этим и живем, верно?

Все, вот оно, чувство тревоги и… резкий сон.

Солнце только начало поступать из – за серых туч Зоны, в то время как я уже поймал в перекрестье оптического прицела, стоящего на вышке, бойца группировки Обелиск. Фанатика, верящего в то, что осколки экспериментальной установки могут исполнять заветные желания.

Я беззвучно привел группу в окрестности Лаборатории ночью, что бы нас ни заметили с утра на подходе их часовые около района Лесного. Их было много. Большой отряд этих фанатиков поклоняющихся несуществующей холодной глыбе.

На кой ляд им Лаборатория? Меня это не интересует. У меня четкий приказ, так же как и у других командиров групп, которые вместе со мной, уже взяли в окружение почти всю прилегающую к Лаборатории местность. Четкий приказ ликвидировать угрозу внутри периметра.

Бойцы Обелиска не заходили так далеко уже порядка дух лет, а это уже что то серьезное. Однако, вынужден повториться, меня это не интересует.

Я вожу указательным пальцем по курку моего новенького «Винтаря». Сквозь фильтр своего противогаза, я могу уловить едва уловимый запах оружейной смазки. Мой выстрел – начало операции, и хоть он, как и остальные четырнадцать выстрелов будет беззвучным, тут же начнётся шквальный огонь по корпусу Обелиска, не оставляя им ни единого шанса на жизнь.