Я же, как ни в чем не бывало, сохраняя спокойное, можно даже сказать равнодушное выражение лица, продолжал кивать головой и соглашаться с каждым его словом.
– Знаете, Михаил Иванович, я и сам думал, что недостоин работать в нашей организации. Не дорос я еще до такого уровня. Вы же только подтвердили мои догадки. Спасибо Вам за это!
Тут мой начальник вообще чуть было не запрыгал по кабинету.
– Ты еще спасибо говорить умеешь?! Что, типа воспитанный?! Да с таким воспитание как у тебя, с тобой не то что наши работники, а даже парни из подворотни общаться не будут!
– Конечно, не будут. – Подтвердил я. – Тем более, что среди тех парней попадаются весьма культурные люди. Да и потом, что интересного я смогу им рассказать?
– Пошел вон! – Закричал Михаил Иванович, указывая мне на дверь.
– Ты на работе находишься или где? Раз пришел работать – работай, и нечего в моем кабинете прохлаждаться!
– Вы как всегда правы. – Все с тем же абсолютно спокойным видом проговорил я. – Раз надо работать – пойду работать.
После чего встал и вышел из кабинета.
Буквально через две – три минуты, Михаил Иванович влетел в наш кабинет (который был на четырех сотрудников) и закричал, указывая на меня.
– Ты мне все нервы поднял! Кто тебе разрешил над людьми издеваться?! Да ты знаешь, что я с тобой сделаю?!
– Нет, не знаю. – Бесстрастно ответил я.
– Да я тебя премии лишу и в отпуск в январе отправлю! И еще всем расскажу, какой ты олух и бездельник!
– Воля ваша. – Я все также сохранял спокойствие. – Делайте, что хотите. Только не бейте меня, а то мне придется защищаться.
– А-а-а! – Завопил во весь голос начальник и выскочил из кабинета.
В тот день Михаил Иванович себе места не находил. Многие были удивлены. Ведь обычно он с утра кого-нибудь, а то и всех сразу натягивал по полной программе, выпускал пар, устраивал чуть ли не поединки по боям без правил, а потом весь день ходил довольный, словно с чувством выполненного долга.
Но в данном случае ситуация была другая. Я не позволил ему навязать навязанный, годами отрепетированный сценарий. То есть, во время его критических замечаний не стал оправдываться, нервничать, расстраиваться, делать грустное и испуганное выражение лица, и дрожать как дерево на ветру, а совершенно спокойно, можно даже сказать почти равнодушно воспринял все сказанное им. Таким образом, я не отдал начальнику часть своей жизненной энергии. Понимаете? Он же, не получив привычной дозы подзарядки для своей «батарейки» принялся метаться из угла в угол и срываться на всех подряд. Еще раз повторю – мужчина повел себя так не потому, что он гад и сволочь, а потому, что привык подобным образом наполняться жизненной силой.