Держа в руках диск и прислушиваясь к собственному дыханию в пустом и гулком отсеке спецфуры, Вольдемар продолжал методично отращивать геморрой, не ведая, что предпринять. Несмотря на возможные далеко идущие последствия, докладывать по начальству о находке по прибытии в Москву он не собирался, во всяком случае, собирался не сразу. Если это элементарная проверка благонадёжности, ему должно крепко не поздоровится. А если нет?
Чёрт побери – да это же Ольгерт Васильев подаёт ему знак, вдруг осенило его. Ольгерт хочет развеять сомнения относительно своего пребывания-непребывания на «борту» управляемой Вольдемаром тяжёлой машины, только и всего. Он ведь увлекается старой рок-музыкой – постоянно мурлычет, нашёптывает или насвистывает забытые большинством Хомо сапиенсов хиты. Да и определённая «анализатором Хабловски» масса покинувшего фуру груза оказалась подозрительно близкой массе «жар-птицы» – любимой марке Ольгерта Васильева, – хотя из-за обилия модификаций каждой модели и сходных по причине технологической конвергенции их технических характеристик совпадение могло быть простой случайностью.
А не увлекаются ли классикой рок-музыки господа Полифемцев и Псевдоквазер или кто-нибудь из подчинённых им тёмных лошадок? – ожгла закисшие извилины Вольдемара сумасшедшая мыслишка. По зрелом размышлении она показалась парню не такой уж нелепой. Вклад ИТК в разработку и осуществление программы «Отлуп» был едва ли не весомее вклада ДБ, поэтому не стоило сбрасывать со счетов и такое дикое предположение. Разумеется, анализируя на данном этапе только лишь следствия, а не причины: последних может быть великое множество и они могут оказаться самыми неожиданными и невероятными. Не исключено, что в его спецфуре вместе с «клопчиками» от родного Департамента Безопасности мирно уживались «жучки» от Института Труподельной Ксенофобии, как за глаза называют ИТК желчные и острые на язык Исполнители. Впрочем, трупы обычно «делаются» именно Исполнителями ДБ, которым, как известно, палец в рот не клади, и это очень и очень прискорбно…
Так и не остановившись на какой-нибудь приемлемой версии, Вольдемар покинул секретный бокс. До Москвы было рукой подать, а Хабловски не был уверен, сможет ли он после парковки на внутреннем дворе ДБ вынести из машины и затем пронести через КПП довольно большой предмет незаметно от колючих глаз по-крысиному наглых и вездесущих парней из ОВНУР, ОБА, ОС и ОО. Хорошо ещё, что ему предписано привести фуру к терминалам родного Департамента Безопасности. Это была одна из немногих уступок, предынфарктно выторгованных Шефом у действительных членов ККК. Недооценить важности столь замечательно прозорливого и прозорливо замечательного шага мог бы только безнадёжный кретин, а Вольдемар Хабловски таковым не являлся.