Блаженка сделала шаг в сторону, рискуя оступиться. Сунула руку под нижнюю резинку свитера и стала мокрыми пальцами выискивать в липком месиве чудом уцелевшие сливы.
– Девчонки, возьмите сливы. Я же для всех собирала. Лена, возьми. И для Вити бери, бери. Больше бери. Такие вкусные сливы, прямо с дерева, вы никогда в жизни не попробуете.
Блаженка торопливо совала слипшиеся горсти слив в тёплые ладони своих друзей. Корейцу Юре, кому-то еще, пенсионеру Василию. Тот подслеповато подставил две ладони. Оставшуюся бурую кашицу, она вытряхнула на землю. Всё!
Блаженка в последний раз оглянулась на старика. Он сидел под дикой сливой, сгорбившись, словно убитый горем, уронив седую голову на руки, держащие ружье. Блаженка подумала, что она ни в чем не виновата перед стариком, но почему-то ей было жаль его.
После короткого южного ливня небо очистилось, посветлело. И на нем появились сразу две радуги.
Две высокие цветные дуги упирались в оба края ущелья и были похожи на ворота, ведущие в небо. И Блаженке, чуть отставшей от всех, казалось, что вся группа торжественно и медленно входит в эти небесные ворота.
Первым шел Заза. Блаженка нашла глазами его широкую спину в клетчатой ковбойке и впервые с нежностью подумала, что если Заза снова фривольно шлёпнет её сзади ладонью, то она не станет на него сердиться.
Мы оказались за одним столом совершенно случайно.
Неловкая пикантность ситуации заключалась в том, что мы не знакомы. Или почти не знакомы.
Он мой сосед. Снизу.
На мой настойчивый звонок – он долго возился с ключом, застрявшим в замочной скважине, сопел и чертыхался, но вот в замке что-то утробно хрустнуло, и дверь приоткрылась примерно на треть.
Сосед стоял боком в узком проёме и тёр кулаками глаза. Он был в несвежей майке и полосатых трусах до колена. На голове его была мятая бандана цвета хаки, из-под которой на меня сонно таращились черные, как семечки арбуза, глаза.
На часах был полдень, но сосед выглядел так, словно звонок в дверь вытряс его из постели.
Я протянула соседу бутылку водки и коробку конфет.
Конфеты он принял, неловко вытянув обе руки, как неопытный папаша первого сына от акушерки, а на водку посмотрел брезгливо и задумчиво.
– Проходи, накатим, раз так, – сказал он, суетливо крутясь в дверном проёме. Видимо, не решив, пропустить меня вперед или нет. – Разносолов не обещаю.