— Я уже сюда поступил, если вы не
заметили.
Мужчина на миг возвел глаза к небу, а
потом покачал головой.
— Упрямством ты весь в отца, —
вздохнул он. — Но иногда стоит прислушиваться к тем, кто желает
тебе добра.
— Я регулярно прислушиваюсь к мнению
своего дяди, — вскинул подбородок Женька.
Он был ненамного ниже Руслана
Викторовича и смотрел на учителя с таким вызовом, что у Евы от
страха стали ватными колени. Кажется, на их хороших оценках по
химии можно было поставить жирный крест.
Руслан Викторович смерил взглядом
Женьку, потом Еву и, снова качнув головой, направился к корпусу
артефактов.
— Что это было? — прошептала Ева.
— Он был другом моего отца. И он
должен был пойти с ним в ту, последнюю, экспедицию, — Жаров поскреб
плечо, оставляя белые полоски на загорелой коже. — А теперь он
вроде как обо мне заботится.
— А ты вроде как этому не рад, —
заметила Ева.
— Потому что он терпеть не может
Матвея и все последние годы мечтает сбагрить меня в Сочи, подальше
от дяди.
— Но, если вас с Матвеем Семёновичем
устраивает жить вместе, почему он лезет?
— Да потому что гад, — в сердцах
выпалил Женька. — Пользуется ситуацией.
— Какой?
— Моя дядя пропал, и я остался здесь,
типа, без попечения.
— Пропал? — обалдела Ева. — Но
как?
— Вот это я и хочу выяснить.
Оказалось, что Матвей Семёнович Жаров
не то чтобы пропал, а вроде как взял отпуск по семейным
обстоятельствам и уехал решать какие-то личные проблемы. Вот только
Женька, живший с дядей последние несколько лет, был уверен в полном
отсутствии у того хоть какой-либо жизни, кроме той, что проходила
на работе.
Матвей Семёнович жил в Москве, потому
что его племянник учился в общеобразовательной школе. Каждый день
Жарову-старшему приходилось пользоваться ВД для того, чтобы
добраться до работы и обратно. Домой он приходил только ночевать,
зачастую пропадая в лаборатории и по выходным. За Женькой поначалу
присматривала няня, а потом он, по его словам, возмутился, потому
что «что я им, не мужик что ли?». Дядя позволил ему жить
относительно самостоятельно, периодически забирая в РАВ на
выходные, где Женька болтался при лаборатории. Никиту, кстати, за
это время он ни разу не встречал: по выходным ассистенты на кафедре
не работали.
Жены у дяди Жарова не было, друзей,
видимо, тоже.
Обо всем этом рассказал им Женька,
когда они перед отбоем собрались в комнате мальчишек.