– Это… необычный подарок, – седовласый усмехнулся, принимая тяжелую голову, которая исчезла в его инвентаре. – Я не вижу при тебе оружия, незнакомец. Ты очень сильный маг?
Леша замешкался с ответом, но его личный Павлик Морозов с охотой сдал его, привлекая к себе внимание:
– Нет, Мелэдан, он даже не владеет магией! Он только вчера стал совершеннолетним, теперь ему нужно попасть в магическое бюро, чтобы там получить что-нибудь полезное для общины!
– Но как он тогда вообще убил тварь? – Мелэдан удивленно поднял брови.
– Я пока сам не знаю до конца, – уклончиво ответил человек, и хмуро сведенные брови вожака эльфов были ему ответом на то, что парню не поверили. – Я, кстати, Алексей.
– Что ж, когда ты найдешь ответ, Алексей, у нас, возможно, появится общая тема для разговора. Идите, Элегорм, переночуйте здесь. А завтра покажешь ему, где находится наше магическое бюро, если он не местный.
Лем почтительно кивнул и, развернувшись, поднял полог, после чего покинул чужую хижину.
***
Вечерело. На полянке зажигались костры, разгоняя плавающими в воздухе угольками темноту. Вокруг огня кружились мошки, греясь, но не подлетая слишком близко к опасливому теплу. У одного из костров и сидели парни, отдыхая после пережитого днем.
Элегорм разделывал кролика, который откинулся раньше всех в этот сумасбродный день, а Алексей молча втыкал в беснующиеся огоньки пламени и пытался осмыслить все пережитое. Подъем в чужом мире, встреча с эльфом, схватка с оборотнем. Это все произошло за считанные часы, в самый первый день пребывания здесь нового человека. А что там будет дальше?
Уставший путник протянул руку к костру и огоньки пламени жадно взметнулись, будто цепные собаки, потянувшись к его коже. Через пару секунд держать руку уже стало невыносимо, потому Осипов отодвинул ее.
Игра? Что это за странная игра, где болевой порог игрока так сильно ощущается? Почему нет сохранений и спасительных контрольных точек, которые спасут, когда оборотень вцепится в твою глотку? Где кнопка «выйти»?
Алексею ощутимо не хватало своего мира. Приключения приключениями, но он, дитя бетонных коробок, не нуждался в резкой смене деятельности, в авантюрности и адреналине, в постоянном страхе умереть. Альтернативный финал жизненного пути в неведомой игре Осипова абсолютно не устраивал.