Стеши озаряется блаженной дурдомовской улыбкой.
— Вы ее парень, да?! Вот Стешка, поганка, ни слова мне не сказала! — Она всучивает мне торт, фактически напирая на меня, чем заставляет попятиться назад в квартиру. Закрывает дверь, бросает сумку у ног и начинает разматывать с шеи длиннющий полосатый шарф. — Ну, будем знакомы! Я мама Стеши — Ульяна Филипповна! Для тебя просто, — лыбится еще шире, — мама.
Приехали! Я слышу, как моя челюсть падает на коробку с тортом. Такого натиска мне отражать еще не доводилось.
— Ну а тебя как зовут, красавчик? — Подмигивает мне, снимая куртку.
— Демьян, — сдаюсь, понимая, что от мамы мне холостяком не убежать. — Для вас просто — сынок…
Женщина, назвавшаяся Ульяной Филипповной и только что усыновившая меня, рассеянно швыряет свою куртку на туалетный столик, прямо поверх женских штучек Колобка, быстро стягивает полусапожки и бросается вперед. Тискает меня за щеки, как малыша, и сюсюкается:
— Какой ты милый. Сынок. — Проскочив мимо меня, бежит в ванную. — Ставь чайник. Я ненадолго.
Абсолютно раскованный плейбой внутри меня одной фразой упаковывается в компактного псевдозятя. На обитательницу серпентария теща вроде не похожа. Брызжет не ядом, а откровенным желанием пристроить свою дочь-зануду. И я даже немного паникую, не в капкан ли я угодил? Но охотничье возбуждение берет верх над разумом, толкающим меня к двери. Я же не трус, чтобы чесать по-тихой.
Пока Филипповна намывает руки, напевая на всю квартиру что-то из шансона допотопного периода, я вполне себе умело включаю чайник и даже нахожу упаковку пакетированного с бергамотом. На кухне Колобка удобно ориентироваться. Здесь во всем порядок. И гребаная чистота. Прислуга в особняке моего папаши так позолоченные балюстрады не натирает, как тут блестит столешница.
— А может, картошечки, а? — Влетает в кухню мама. — Жареной?
Жареная картошка для меня — нечто экзотическое. Ел ее пару раз в жизни. Не скажу, что шедевр кулинарии, но вкусно.
Телка, что утром свалила от меня, губной помадой написав на зеркале в ванной «Мудак», завтраком меня не побаловала. Так пусть Филипповна накормит.
— Давайте, — пожимаю плечом.
— Ну! Чего встал?! Чисть картошку! — И главное — садится за стол. Нога на ногу, пальцы скрещивает, взглядом сканирует.
Что ж, я пришел сюда за ахиллесовой пятой Колобка. Я ее получу. Выиграю в споре с ней, подружившись с