— Этих двух сук мы еще не нашли, но это дело времени, —
усмехнулся он. — А свадьба на носу. Мне пришлось лететь к Имановым и унижаться
перед ними! — зло выплевывает. Он в такой ярости, что я ее физически ощущаю.
Вика всхлипнула рядом со мной, я сильнее сжала ее руку. — Мы сошлись на том,
что совершенно плевать, на ком женится старший щенок. Так что, Вирсавия, завтра
ты уезжаешь, а послезавтра выйдешь замуж за Теомана Иманова.
— Нет, — выдохнула я быстрее, чем успела себя остановить.
Глаза отца опасно блеснули. Что я творю? Мне нужно было
промолчать…
— Нет? — переспросил он почти ласково, а в следующую секунду
стащил меня с кровати. Схватил за волосы и заставил смотреть на себя. Как же я
ненавижу его! — Ты думаешь, что у тебя есть право голоса? Ты — моя
собственность, товар, и будешь делать все, что я тебе скажу. И ляжешь под того,
кого надо. Вы же ни на что больше не годитесь, только ноги раздвигать. Тупые
суки, — он брезгливо отшвырнул меня от себя.
На глазах выступили слезы. Мы всегда знали, что он плохо к
нам относится, но слышать такое… Боже, мы же его дети!
— Почему ты нас так ненавидишь? — все же спросила я.
— Потому что я вас не хотел, как и вашу мамашу. Но она умела
раздвигать ноги, только родить сына так и не смогла. Бесполезная идиотка. И вы
такие же, — с этими словами он вышел за дверь.
Вика тут же бросилась ко мне и стала рыдать. Я пыталась ее
успокоить, шептала какие-то глупости, а сама не чувствовала ничего. Такое
чувство, что внутри все заморозилось. Умом я понимала все, что сказал отец, но
не было никакой реакции. После его мерзких слов словно все обрубило.
— Почему мы родились именно у этого урода? — прошептала
сестра. — Я не могу поверить, что он сказал все эти ужасные вещи. А ты…
Выходишь замуж, — Тори опять зарыдала. — Почему Марианна и Эля ничего нам не
сказали? Почему не взяли с собой? Как они могли, Вия, как?
Я не знала, что ей ответить, у меня не было ответов. Я до
сих пор в шоке от предательства. Они даже записку не оставили. У нас такая
тесная связь была всегда. И вот так поступить? Как они могли?! Знали же, что
сделает отец… Могли бы хоть Вику с собой взять! От мысли, что она останется
здесь совсем одна… Мне хотелось выть в голос. Я боялась за сестру. Она из нас
самая нежная и ранимая. Отец и мачеха ее просто сломают, и никто не защитит ее.