Поцелуй любви для недотроги, или Снегурочка в бегах - страница 33

Шрифт
Интервал


Сначала я строю снежную крепость, затем возле ее стен – двоих снеговиков-защитников, упирающихся руками в огромные топоры. Наигравшись с ними вдоволь, делаю колоритную парочку чуть дальше, возле дерева. Высокий снеговик-мужчина и рядом с ним маленькая очкастая снегодевушка. Нахохотавшись, вспоминаю, что есть еще один колоритный персонаж, которого я бы очень хотела вылепить, но так, чтобы он был мало похож на снеговика – в том смысле, что не три снежных кома и ведро на голове.

К выполнению задания приступаю творчески. Сгребаю снег с соседних участков. СнегоТео будет стоять чуть подальше от СнегоКиана и Лары. Вроде как с ними, но в то же время один. Вытесывать мужскую фигуру из снежного круга – нелегкое задание, особенно если нет с собой никаких инструментов. Наплевав на то, что могу переохладиться, снимаю пальто и вешаю его на ветку дерева. А затем голыми руками леплю самое важное – лицо Тео. Тщательно укладываю ему волосы, как он любит, с боковым пробором, пара прядей спадает на лоб. Прямой нос получается удивительно легко, как и подбородок с легкой, почти незаметной ямочкой. Долго не получаются глаза. Несколько раз переделываю и уже начинаю злиться, когда вдруг резко все получается. Словно по волшебству. Я даже на миг замираю, всматриваясь в свои руки. Это магия? Или просто случайность? Надо проверить. И я с бОльшим трепетом, чем хотелось бы, вылепливаю губы Тео. Те самые, которые вчера пили мое дыхание и заставляли сердце бешено стучать. В груди как-то странно теплеет и становится неприятно, словно заболеваю. Отойдя на шаг и удостоверившись, что слепленная фигура очень похожа на настоящую, чего я и добивалась, довольно улыбаюсь. Беру свое пальто, снова надеваю его, а затем непонятно зачем возвращаюсь к СнегоТео и, привстав на цыпочки, касаюсь своими губами его рта. На секунду словно вспышка перед глазами, я испуганно отскакиваю, но вокруг все спокойно. Облегченно выдохнув, возвращаюсь в дом дожидаться моего личного учителя магии.

Лара ничего не сказала на то, что я самовольно выходила из дома, хотя Дрезден ей явно отчитался. Она только посмотрела на меня, чуть приспустив очки на кончик носа, как суровая библиотекарша на шумящего посетителя, и мне сразу захотелось куда-нибудь заползти, чтобы только скрыться от этого взгляда. И когда она успела стать такой занудой?