— Не скажу… Вы фотографию отдайте, и я пойду, а то холодно…
— А как же твоя подружка? Так и не дождёшься, получается?
Девочка замялась и теперь действительно спрятала от него глаза:
— Она не пришла. Мама, наверное, не отпустила, потому что холодно, а я забыла телефон дома.
Ах, вот почему она не тупила в игрушки. Ну, хоть от экрана отдохнула и его спасла от неминуемого разочарования встречей с прошлым. Все будет, как он и хотел — нет фотографии, нет проблемы. Его телефон в кармане, сразу наберёт Римме.
Иван сунул руку под куртку и достал бумажник — квадратик фотографии с заломанным левым верхним краем лежал на, можно сказать, своём законном месте и не хотел его покидать. Да что же за черт! Иван дёрнулся, и одна из перчаток, которые он бросил себе на колени, упала на снег к ногам девочки: та машинально подняла её, но он не взял, потому что продолжал воевать с кошельком.
— Девочка, у тебя все в порядке?
Иван вскинул голову и увидел мужчину в надвинутой на самые глаза шапке. С красным носом — как у него самого, наверное. Предпенсионного возраста — почти в отцы ему годится.
— Ты знаешь этого человека? — продолжил старикан допрос и незаметно так поставил ногу между скамейкой и девочкой.
Иван вскочил и точно помнил, что не толкнул курьера Василисы — она сама схватилась за него и почти прижалась к его локтю:
— Это мой папа!
Голос звонкий, детский — а глухой и взрослый растворился в морозном воздухе и страхе.
— Что вам надо? — спросил Иван тоже глухо, чуть приобняв девочку за плечо.
Мужчина отступил и стушевался.
— Простите, простите… — залепетал басом. — Не хотел обидеть… Но в наше неспокойное время...
— Я понимаю…
Теперь Иван понял — да, точно дурак. Кажется, и ростом не жираф, чтобы вот так по-крупному тормозить!
Мужчина пошёл своей дорогой, но медленно, то и дело оборачиваясь, чтобы убедиться, что его не обманули. Тогда Иван решил от греха подальше усадить девочку на скамейку и сесть рядом. Ей отдал прежнее место, а сам примостился с холодного края. Забрал из её рук поднятую перчатку, нагнулся за второй, которую уже скинул, вскочив.
— И не страшно было ко мне возвращаться? — спросил, прищурясь. — Я думал, что ты сбежала от меня, испугавшись, что я плохой. Я ещё мысленно похвалил тебя — молодец, мол. Маму хорошо слушает. И тут ты вдруг у незнакомой женщины на побегушках…