— А к тому, хочешь ты встретиться с этой бабой или нет? Ну, чтобы Римка хоть не зря обиделась…
— Дурак! — Иван откинулся на валик дивана и заложил руку за голову. — Она не из-за фотки, она так… Она уже три года от меня уходит, а тут… Действительно ушла. Сказала, что не имеет морального права лишать меня жизни… Ну, типа без ребёнка — это не жизнь. Слушай, давай не будем, а? Мне тошно… Если бы она хотя бы матери не позвонила, а то ведь, дура… Маргарита Михайловна, можете быть довольны! Мать тоже дура… Смотри, какого хорошего сына я воспитала — он тебя не бросил! Это я во всем виноват, я… Понимаешь?
— Это авария не твоя вина! И это она не пристегнулась!
— Ага, не моя… — Иван не изменил позы. Пьяное тело было вялым, да и тему эту мурыжили уже третий год. — Забыл, что такое авария — это последовательность повлёкших её событий, и если из этой цепочки убрать хоть одно звено, аварии не случится. Я мог остаться у вас, мог заставить её пристегнуться. Не такой уж и большой живот был, и не так близко ехать от вас до нас. И то, что бухать у нас начинают задолго до тридцать первого декабря, я тоже знал. И понять, что за тобой машина с пьяным водилой, мог… Но я ничего не сделал, чтобы не потерять дочь. И теперь из-за уже не моей дури, а нашей мамаши, я не собираюсь терять жену! Так и скажи ей! Влезет в мою семью, убью, вот серьёзно!
Андрей ещё сильнее развалился в кресле и подтянул к нему журнальный столик, хотя мог спокойно дотянуться до него длинными ногами. И только сейчас Иван заметил в руках брата крохотную фотографию.
— Отдай! — сказал обиженным голосом, как в детстве, и протянул руку, но Андрей с ухмылкой поднял фотографию над головой: — Тебе-то я точно сразу дам в морду. Не буду играть в собачку!
— Ты никогда не рассказывал про неё…
Фотография продолжала парить в воздухе, словно стяг.
— Ты был в армии вообще-то, а потом не было никакого смысла. Андрюх, ну хватит дурить! Верни фотку на место.
— А где её место, у тебя в бумажнике? Серьёзно? Ты веришь в талисманы или в магию Вуду или как эта хрень зовётся? Выкини и забудь.
— Не могу. Не могу просто выкинуть. Я бы её лучше вернул и умыл руки.
Андрюха убрал со столика ноги и возложил локти, подавшись к брату вместе с фотографией, но лишь тот протянул руку, он снова поднял фотку над головой.