Начала с самой дальней спальни второго этажа: отдраила ванную комнату, пропылесосила, поменяла постельное белье, протерла пыль.
На очереди была соседняя комната. Выглядела она несколько иначе, чем предыдущая. Хотя бы потому что визуально была абсолютно чистой. И пахло в ней приятно — ментоловой свежестью и нотками цитруса.
На стерильном полу не было ни пылинки, ни ворсинки. Разбросанных вещей по периметру нигде не наблюдалось и постель была идеально заправлена. Края покрывала симметричны, словно хозяин комнаты выравнивал углы с помощью уровня.
Повсюду чистота и порядок. Придраться даже не к чему.
Тем не менее я решила придать комнате еще более совершенный вид.
Натерла до блеска ванную комнату. Отполировала и без того идеальную поверхность компьютерного стола. Подняла клавиатуру, чтобы протереть под ней, и заметила фотографию. На ней были запечатлены совсем молоденькие парень с девушкой. Лет шестнадцати не больше.
Зависла ненадолго, пялясь на снимок.
Этот парень...
У него была чарующая красота. Необычайная.
Магия какая-то.
И все из-за его пронзительно синих глаз, обрамленных длинными темно-русыми ресницами.
Они приковывали к себе взгляд даже, казалось бы, с бездушного снимка. Смотрели прямо в душу и видели тебя насквозь.
"Если бы мне попался такой парень в шестнадцать лет, я бы на месте этой девчонки опасалась за свое глупенькое сердечко", — пронеслось в моих мыслях.
А затем кто-то неестественно прочистил горло. Прямо у меня за спиной.
Затылок прожег острый чужой взгляд. Колючий холодок с макушки пополз вдоль позвонков.
Со снимком в руках я медленно развернулась и, судорожно сглотнув, впала в оцепенение.
Все потому что я напоролась на изучающий взгляд молодого человека, возвышающегося передо мной.
Хозяина комнаты, должно быть. Сына той милой женщины и... обладателя тех самых пронзительно синих глаз.
Только выглядел он несколько иначе, чем на снимке. Гораздо взрослее. Лет на десять.
На нем была одета белоснежная рубашка с закатанными по локоть рукавами и строгие брюки.
Смуглая кожа выгодно оттеняла синеву в его взгляде, за счет чего тот становился чуть жестче. Еще выразительней.
Хотя, казалось бы, куда еще выразительней?
И он с прищуром взирал на меня. Заглядывал в душу. Выжигал. Испепелял ее, не иначе.
Я словно угодила в капкан. Не понимала, что со мной происходит и почему конечности не двигаются.