– Да я уже, – сказал Ярый. – Больно оно мне нужно, всякой хренью
забивать мозги. И так забот хватает. Кстати, я смотрю, ты тушёнку
ешь… Если хочешь, у меня сайра есть.
– Спасибо! А ты, если что, можешь брать мою тушёнку. Слушай,
такое дело: я тут на север собираюсь идти, мне напарник надёжный
нужен. Пойдёшь со мной? – предложил Карп.
– На север? А когда? – спросил Ярый.
– Завтра утром.
Ярый задумался. По случайному совпадению, он сам как раз
собирался идти в том же направлении. Правда, в отличие от Карпа, он
планировал сначала перекантоваться в лагере денёк-другой, отдохнуть
после предыдущего рейда, довольно утомительного. Но, с другой
стороны, вдвоём с опытным напарником шансы на выживание в Зоне
существенно повышались.
– Хорошо, пойдём вместе, – согласился Ярый. – Не поверишь, но я
как раз тоже собирался на север. Надоело торчать в этом
предбаннике… Скучно здесь, хотя, конечно, и не так опасно, как в
глубине Зоны. Хватит тут прозябать!.. Настала пора отправляться в
настоящую авантюру.
– Замётано! – обрадовался Карп. – Тогда завтра с утра
выдвигаемся…
– Эй, Машка, смотри куда прёшь! – рявкнул бандит, нарочно задев
плечом проходящего мимо Одуванчика. «Машкой» на уголовном жаргоне
назывался человек нетрадиционной ориентации, пассивный
гомосексуалист.
Одуванчик, после неудачной попытки завербовать Ярого, пытался
«подбивать клинья» ещё к двум или трём другим авантюристам,
по-видимому, тоже безуспешно, после чего было намылился к выходу из
деревни. Всё это Ярый отмечал краем глаза, без особого интереса,
пока разговаривал с Карпом.
– Извини, б-брат, – пролепетал Одуванчик. – Я тебя не
заметил.
– Какой ещё «брат»? Ты кого братом назвал, а?..
– Все мы братья, – сказал Одуванчик, вероятно, стараясь, чтобы
его голос звучал как можно более дружелюбно. Однако от его стараний
бандит, похоже, только сильнее распалялся. – Зона любит всех
нас.
– Слышь, а не полупокер ли ты часом? За сто рублей отсосёшь
мне?
– Э, а ну отвали от него, – вмешался Карп, не поднимаясь со
своего места. Они с Ярым сидели неподалёку и слышали весь этот
разговор.
Бандит поморщился, точно строптивый бойцовский пёс, которого
потрепали по холке. (Ярый когда-то читал в одной книге, что собаки,
когда их гладят по голове, расценивают это как доминантное
поведение.)
– Мне показалось, или кто-то сейчас кукарекнул?.. – процедил
блатной, и прикрикнул на Одуванчика, который хотел было
ретироваться, пока внимание бандита отвлеклось: – Куда собрался? Мы
с тобой ещё не закончили, Машка!