На шею ящерицы была
накинута верёвка, наподобие ошейника, которая была привязана к одному из
деревянных остовов палатки. Длина верёвки позволяла ей беспрепятственно
перемещаться по всей палатке, исключая постель Лилеры.
Ящерица внимательно
наблюдала за каждым её движением, наклоняя голову то вправо, то влево. Лилера
догадывалась, что, скорей всего, это опять хитрая манипуляция её тюремщиков, но
от этого было не легче.
Она позвала Уалтара,
но никто не пришёл. Делить палатку с этим чудовищем ей пришлось около четырёх
часов, но апогеем этой истории было то, чего она никак не ожидала. Вошедший
Уалтар хитро улыбнулся, вынул из-за пояса нож и к непомерному удивлению, а
потом и ужасу Лилеры, перерезал верёвку.
Ящерица, почувствовав
свободу, направилась прямиком к ней. Лилера, завизжала, вскочив с кровати,
кинула в животное подушку и бросилась к выходу, но попала прямо в руки к
Уалтару.
– Хочешь, чтобы эта
зверушка жила с тобой? – раздался возле уха его угрожающе-довольный голос.
– Нет! Уберите её, я
всё поняла! – выпалила Лилера, следя за каждым движением животного, внимательно
изучающего и вынюхивающего постель.
– То-то же! – Уалтар
отпустил её и, схватив за конец верёвки, быстро вытащил ящерицу из палатки.
Каждый день Лилера
ждала, что за ними прилетят с Альбиала. Каждую ночь перед сном строила в своих
фантазиях целые истории про их спасение и наказание всех виновных.
Конечно, если их будут
спасать, то, скорей всего, будут действовать ночью и просто усыпят весь
караван. Но как бы она хотела увидеть искажённые от страха лица работорговцев,
когда рядом приземлится спасательный челнок, а сами они окажутся на коленях под
прицелами бластеров. И с каким удовольствием она плюнет им в лицо, указывая на
их настоящее никчёмное и отсталое положение в этом мире.
«Ты же умная девочка и
со всем справишься!» – постоянно всплывали в памяти слова Рэйналла.
В беседах с Руадханом
она узнала много нового о том мире, в котором им с Рэем придётся жить, и
некоторые открытия повергали её в шок.
Загружая данные о
Сэнуай и Тэррионе в гипермнезатор, а потом анализируя их, Лилера воспринимала
это как обычную образовательную программу. Все данные были словно обезличены и
представляли собой лишь информацию, но сейчас, когда реальность слилась с
теорией, подкреплённая рассказами Руадхана, Лилере стало по-настоящему страшно.