- Ты же из черных, - заметила она. -
Я не думаю, что рассказывать тебе - хорошая идея.
- Произошедшее в Зеленых землях не
было приказом Даора Кариона, которому я служу, - его выбивающий дух
голос успокаивал и пугал одновременно. - И я расскажу ему то, что
узнаю сейчас от тебя.
- Нет, - твердо ответила Алана,
противясь странному мороку его голоса. - Нет.
- А я скажу тебе, чего именно хочет
Юория.
Алана посмотрела на мужчину в
упор.
- Скажи, если знаешь.
Неожиданно он рассмеялся, немало
удивив девушку.
- Юория ждет, что ты будешь
свидетельствовать в ее пользу у императора.
- В ее пользу? - не поверила Алана
ушам. - Она с ума сошла?
- Значит, из тебя плохой свидетель,
- проговорил мужчина задумчиво, отпуская ее руку.
Девочка смотрела на него в упор. Она
поджимала губы, терла нахмуренный лоб, но молчала. Даор
рассматривал ее напряженное лицо и еле сдерживал улыбку: спросит
или не спросит? Она неплохо держалась, неглупая девочка. Отказалась
рассказывать воину из свиты черного герцога о касающихся Юории
Карион делах, но не постеснялась потребовать от него сведения,
поймав на слове. Конечно, он мог и промолчать, но тогда ничего бы
от нее не узнал. Врать она не умела. При всей своей внешней
сдержанности на лице ее можно было прочесть и страх, и недоумение,
и возмущение - не сложнее, чем текст в книге.
Было жаль признавать, что девочке
придется умереть. Собственно, он мог убить ее прямо сейчас и здесь,
своими руками, чтобы не осталось ни малейшего шанса, что она сбежит
и расскажет еще кому-то о преступлениях черной армии под
предводительством его глупой племянницы, но делать этого пока не
хотелось. Даор отложил мысль о ее смерти до ритуала. В смятении,
которое накроет всех через несколько часов, многое может
произойти.
Юория сидела в кресле, закинув ногу
на ногу, и потягивала из серебряного кубка вино. Красное вино из
тех старых сухих гранатовых вин, что любил дядя. Иногда ей
нравилось представлять, что терпкая жидкость, смакуемая ей,
касалась и его губ. И кубок, и изящное красное кресло с высокой
металлической спинкой Вестеру пришлось доставить из ее замка через
портальное окно. Как и тяжелые лиловые занавеси для окон, шелковое
постельное белье, приличные зеркала. В этом безвкусном деревянном
доме, больше похожем на разросшуюся избу, чем на приличный особняк,
жили настоящие фермеры, как бы они себя ни звали. Сейчас их
однотипные могилы с простыми каменными надгробиями так же безвкусно
теснились на маленьком кладбище, похожем на вспаханное поле,
засаженное чахлыми деревцами. Юория презрительно поджимала губы,
когда видела, как деревенские тянулись к надгробиям скорбным
потоком, друг за другом, по одному и семьями. Эти глупые люди
оставляли там фрукты и хлеб, задабривая неизвестных ей духов, и на
них, наверно, сбегались крысы.