- Вот же ты, чертяка! – с чувством вдруг выдала мадам Камова, с
удивлением качая головой. – Удивил старуха, как есть удивил.
- Так какая вы старуха? Вы еще в самом сок…, - ехидно воскликнул
Рафи, за что тут же получил платком по загривку.
- Все, пора! Сейчас вызовем извозчика…
***
Санкт-Петербургская императорская гимназия, кабинет
директора
Михаил Валентинович Добролюбов, бессменный вот уже два десятка
лет директор Санкт-Петербургской императорской гимназии, людей не
особо жаловал, несмотря на свою фамилию. Слишком уже расхлябанными,
необязательными они были, лишь одни проблемы от них. Ему были ближе
военные порядки с их беспрекословным подчинением и непререкаемым
авторитетом командиров, к чему, собственно, он стремился и в стенах
своей гимназии.
Если присмотреться, то Михаил Валентинович даже внешне походил
на какого-нибудь генерала. Был высоким, дородным, с тяжелой
выступающей челюстью и грозой во взгляде. Его костюм был пошит
особым образом, чтобы напоминать собой мундир. Армейских ноток
добавляли и роскошные бакенбарды, столь любимые всем генеральским
составом.
Порядки в гимназии завел военные, строгие, и разве только
шпицрутенами не сёк гимназистов и на плацу их не «мариновал». Такие
заведенные им армейские порядки, скажем прямо, не всем были по
душе. Кое-кто из родителей гимназистов, кстати, весьма знатные
персоны, на первых порах даже пытались возмущаться, писать в высшие
инстанции. Правда, вскоре выяснилось, что директор приходился
дальним родственником самому императору, который к тому же находил
столь строгие порядки очень полезными для юных неокрепших душ. С
тех пор так и повелось…
- Хм, непорядок, - веско произнес Добролюбов, вот уже добрый
полчаса изучая большую гербовую бумагу. И это самое оброненное им
скупое слово – «непорядок» - включало очень глубокий и серьезный
смысл, которым он описывал свое очень сильное неудовольствие
надвигающимися событиями. – Как есть непорядок. Лизавета Павловна,
- сдвинув брови, он поднял трубку новомодного телефонного аппарата.
– Зайдите.
Через мгновение в его кабинете оказалась высокая стройная
женщина средних лет, затянутая в темное без всяких украшений платье
и с минимумом косметики на лице. Темные волосы были тщательно
завиты в пучок, очень напоминающий военный головной убор. Словом,
секретарша, прекрасно осведомленная о пристрастиях директора, тоже
предпочитала по-армейски строгий внешний стиль.