Легко пересекая Защитный покров, уже сияющий в сумерках лунным светом, медузы разделились и поплыли к домам на окраине, а жрец, как ему и велели, отправился в святилище, в главном зале которого в этот поздний час не было ни души.
Лунный свет едва очерчивал силуэты высоких статуй, стоявших вдоль стен Риа Ораил. Анарэн закрыл за собою двери главного зала и неторопливо поплыл к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагались его покои и рабочий кабинет. В углу, укрытая тенью одной из статуй, мелькнула чья-то фигура в тёмном плаще. Анарэн вздрогнул от неожиданности.
– Кто там?
– Это я, не пугайтесь, – одним движением сбросив с головы капюшон, Виан выплыла из тени. – Вы были в Глубинном храме?
Анарэн кивнул, понимая, зачем она его дожидалась.
– Ну, не тяните же, Анарэн. Что вам ответили предки?
– Они не знают, как обойти Гианарр. Они сказали… – он сделал глубокий вдох, собираясь с силами. – Если не хочешь бесчестия, ты должна расплатиться с Норагом жизнью.
Жрец смотрел на осунувшееся лицо Виан, и сердце его разрывалось, но больше он ничем не мог помочь этой юной и отважной Оиилэ.
Виан кивнула понимающе:
– Может, они и правы, – она закусила губу, пытаясь справиться с эмоциями, но было видно, как она дрожала. – Ах, Анарэн, неужели совсем ничего нельзя сделать?
Он взял её за руки, сжимая их и надеясь передать ей всю глубину своего сожаления.
– Твоя судьба теперь в руках Океана. Тебе остаётся лишь молиться милостивой Луне, и, возможно, она укажет тебе правильный путь, как когда-то указала его Первому Королю Всемория. Я понимаю беспокойство предков, но, Виан, не торопись расплачиваться жизнью.
– Свою жизнь, Ли вомаго Анарэн, я отдам ему в последнюю очередь! – Виан сжала ладони жреца в ответ и отстранилась. – Сохраните наш разговор в тайне.
Когда за девушкой закрылась тяжёлая дверь святилища, Анарэн устало поплыл на второй этаж, надеясь, что до утра ему не придётся услышать больше ни одной неприятной новости.
***
Первые солнечные лучи уже играли на стенах спальни, когда Диана открыла глаза. Аруог лежал рядом и наблюдал за ней, словно боялся, что она исчезнет, если оставить её хоть на минуту.
Положив голову ему на грудь, она смотрела, как он осторожно проводит пальцами по её плечу, на котором от солнечного ожога совсем не осталось чешуи.