— А вы не знаете дон Алехандро?
Я постучал по лбу.
— Тут, Серхио, полная пустота. Все
выжглось ритуалом.
— Ну, это-то понятно, что выжглось, —
неожиданно сказал он. — Странно, что мы вообще выжили. Хотя вы-то,
дон Алехандро, были не основной жертвой, а закрепляющей.
— А основной жертвой был наследник
престола?
Серхио остановился и захохотал.
— Ну вы и сказанули, дон Алехандро.
Жертвой. Он не жертва. Он — тот, к кому переходят знания.
— Какие знания?
— Алтарь Бельмонте для чего был
сделан? Чтобы отобрать навыки у жертвы и передать нужной персоне.
Бельмонте-то потому и не трогали долго, несмотря на все его
развлечения, что он разрешил королям пользоваться алтарем.
— И что собирались получить с меня?
Умение слагать стихи?
— Без обид, дон Алехандро, но стихи
особой ценности не представляют. Такой дар никто бы даже с
приплатой не взял. Вы шли как закрепляющая жертва, после того, от
кого было забрано умение.
— А не слишком жирно дворян приносить
в жертву? — удивился я. — Этак король долго на троне не
просидит.
— Вы, дон Алехандро, закрепляли
чародея, а значит, были одной крови с наследником, — огорошил меня
Серхио. — Бастардом королевским, так сказать. Ваша мать знала, на
что шла, ложась в постель с королем. Не была она случайной
любовницей, у таких король детей не оставляет. А дону Торрегроса
выплатят за ваше использование столько, что он молчать будет, даже
если что-то испытывал к выращиваемому ребенку.
И почему я не удивлялся? Со стороны
старикашки было бы странно не нагадить, пользуясь моей
дезориентированностью.
— Откуда ты это знаешь? Мне кажется,
это не та информация, которая свободно гуляет по массам
народным.
— Не гуляет, — согласился Серхио. —
Только я при доне Акуньо был, а он благородных учил, вот я и
наслушался всякого. Так что не сомневайтесь: у вашей матери был
договор с королем, по которому она получала круглую сумму и больше
не интересовалась вашей жизнью.
— То есть моя мать собиралась родить
ребенка, которого принесут в жертву?
— Шанс выжить у вас был, дон
Алехандро, если бы вы родились чародеем. Но Всевышний способности к
чарам вам не дал, вот вы и оказались на алтаре.
— Падре Хавьер говорил, что церковь
выступает против таких жертвоприношений.
— Это она против, когда приносят в
жертву их самих, а когда других — она закрывает глаза. А что не
видит церковь, то не видит Всевышний. Простому чародею сюда не
попасть — летающие судна все наперечет, а королям любая церковь
делает поблажки.